– Чего она добивается? – задумчиво произнесла вампирша.
– Чтобы тебя посадили в тюрьму, а там ты сразу сгорела при первом же дневном передвижении.
– Откуда ты знаешь?
– Ты же вроде частный детектив. Сама подумай. – усмехнулся Ваня.
– Нет! Ты сказал об этом так, будто знаешь точно, о чём речь. Не предположение. Утверждение. Эта тварь так сказала, да? Она хочет, чтобы меня посадили, и я сгорела?
– Да. – признался Ваня. – Сказала.
– Внимание, у меня вопрос: почему она после этого ещё жива?
– У меня руки заняты были. – обиделся Ваня.
– Чем?
– Не чем, а кем. Тобой. Что мне надо было, позволить тебе валяться там?
Справедливо. Да и устраивать вампирские бои около жилого дома так себе идея, конечно.
Мимо шёл какой-то мужчина. Лена поймала его, внушила позвонить в полицию и забыть о них. И они исчезли с места преступления.
– Зачем тебе это вообще надо? Полицию вызывать. – недоумевал Ваня. – Тебе не всё равно?
Лена его логику понимала. Да и если углубляться, ей на самом деле было всё равно. Ну, валяется обертка от ужина сумасшедшей Кристины, да и пусть себе валяется. Но Лена жила с человеком уже десять лет, работала с ним. И старалась вести себя, как человек. По возможности. Ваня продолжал что-то говорить, но Лена думала о своём.
– Чего, Вань?
– Почему ты его не обращаешь?
В его глазах была надежда. Он что, думает, что когда Женька проживёт свою земную жизнь, Лена к вернется к нему, к Ване? Мда. Дела.
– Вань, тебя не касается, почему я не обращаю Женю. У меня вопрос: есть у тебя вещь какая-нибудь Кристины?
– Он подумал.
– Есть. Думаю, и не одна. А зачем?
Лена, услышав слово «есть», уже звонила, не слушая его дальше.
– Ведьма, привет. Сможешь заклятие поиска сотворить? Нет, это срочно. Приезжай в Хамовники. Искать тут, так что… ладно тебе, не возмущайся. Должна буду. Адрес скину.
Она сунула телефон в карман и повернулась к Ване.
– А ты же жрать хочешь?
– А ты? Не хочешь?
– Да можно, в принципе.
Вдвоём они перекусили каким-то дядечкой, припарковавшемся во дворе. Попили из двух рук. Перед ужином Лена внушила чуваку не бояться.
– Не убивать! – предупредила Лена Ваню.
После она стёрла мужику память, и он отправился домой, чуть пошатываясь и не особо понимая, что с ним произошло.
– Это вот так ты теперь живешь? – спросил Иван. – Тоска.
– Нет. Я пью донорскую. Как и ты. Ты же собирался за кровью, когда я приехала.
– Собирался.
– Ну? И чего мачо из себя корчишь теперь?
Ваня вздохнул. Нет. Лена больше не любила его. И понимать это было очень больно.
Они пошли в квартиру, где Ваня нашёл футболку Кристины в шкафу.
– Пойдёт?
– Сейчас Маринка приедет и скажет. Но, думаю, вполне.
Они посидели в тишине, потом Лена спросила:
– Чем она болела?
Иван молчал.
– Чем болела Кристина, Ваня?
– Раком лёгких.
– Где ты её взял вообще?
– В больничке и взял. Когда за кровью ездил. Молодая, красивая. Умирает, плачет. Пришёл на запах боли. Пожалел.
Лена поняла, что Ваня лукавит. Не пожалел он её. Не жалость побудила вампира обратить Кристину. А желание заполучить себе в пару благодарную подружку. Как же, спас от смерти. Будет признательна. Любить будет без памяти, в рот заглядывать. Никогда не бросит. Вот только просчитался Иван. О своих чувствах он не подумал, что девчонка может ему надоесть. А вампир не может внушать другому вампиру. Обиженная женщина-вампир – это, конечно, смертельно-опасный коктейль. Взрывной. Лена даже понимала Кристину отчасти, почему она мстила, но это было уже неважно. Девушка подписала себе смертный приговор, когда объявила войну Лене.
