Ветер бушевал в ушах детей, длинные волосы Десеаны хлестали мужчину по кожаной куртке, а её брат практически прижался к голове коня, обхватив того за шею. Икрам то и дело вдавливал шпоры в упитанные бока, подгоняя скакуна ещё быстрее. Звуки трясущейся кольчуги, бьющегося деревянного щита, встречного ветра, веток и кустов из чащи, казалось, разбудили спящий лес. Так они мчали до тех пор, пока по правую сторону не показалась та самая роща, о которой говорила девочка.
И сразу на этом шум из глуши прекратился. Икрам не сбавлял темпа, а Десеана повернула голову и подняла голову так, чтобы через плечо всадника увидеть дорогу. На момент вдали мелькнул темный силуэт и пропал.
– Оно вроде отстало, – прокричала она.
– Может и так, – ответил Икрам. – Но чем быстрее мы окажемся на заставе, тем лучше.
Троица скакала еще некоторое время. Деревья начинали редеть, стало видно реку. И вот, наконец, появились очертания деревянных стен с силуэтами факелов. Это была застава.
3
Икрам остановил коня прямо у закрытых ворот, быстро слез, покопался в мешке и достал еще один факел. Воткнул его в землю, вытащил из-за спины нож, освободил меч из ножен и сноровисто высек искры, несколько раз ударив лезвиями. Затем взял в руки загоревшийся факел, взял коня за вожжи и постучал по створкам.
– Эй, Орнилес, открывай! Я прибыл! – выкрикнул он и ещё несколько раз отвесил по воротам.
– Хто я-то? – невнятно послышалось по ту сторону. – Полностью назовись… Как звать, хто по батюшке, хто по матюшке, ой, матушке…
– Ты, пьяное рыло, открывай ворота, или я тебе глаза на седалище натяну! – прорычал Икрам и, повернув голову, сказал детям. – Этот остолоп был в сознании, когда я уезжал, а сейчас пары слов связать не может. Икрам я, дубина ты никчемная!
Он снова постучал так, что послышался скрежет петель.
– А-а, Икрам… Так и, и-и-к, надо было начать… – ответил голос. Раздались шаги, потом кряхтение, шуршание отодвигаемых ставней, и только потом ворота медленно раскрылись. За ними стоял, покачиваясь, невысокий человек с факелом и арбалетом.
– Ты зачем арбалет взял, коровы кусок? – снова вспыхнул Икрам. – Я тебе что говорил?
– Что, э-э, ну-у, уедешь и приедешь… Ой, посмотришь там на эту… ну… деревню…
– Я тебе, чепуха, сказал, что быстро вернусь. И чтобы ты не закрывал ворота, а уж тем более не налакался, как свинья! С ней и то приятней общаться, чем с тобой сейчас.
– Ну так, э-э… меня Васэ позвал, мол, я ваще ни капли, какая служба… надо выпить за здоровье празднующего… Ну, я и… э-э… выпил немного…
– А арбалет зачем взял?
– Ну так, э-э… Вдруг это не ты? И кто-нидь там тебя заменил… Ну я и, э-э… на всякий случай…
– Ты бы даже вплотную не попал, тебя шатает, как ветку на ветру! Ещё немного, и на твоей совести были бы жизни этих детей, – Икрам указал пальцем на брата с сестрой. – Дай пройти, потом продолжим.
Он быстро завел коня внутрь, оттолкнув Орнилеса к стене. Тот отлетел к стене и плавно сполз по ней. Перед тем как закрыть ворота, Икрам немного постоял, всматриваясь в лес и на дорогу. И только потом задвинул ставни.
– Вернемся к нашим баранам, – мужчина поправил меч на поясе и присел рядом с Орнилесом. – Тебе было сказано, чтобы ты дождался меня, был начеку и не покидал пост. Верно?
– М-м, да… – прозвучало в ответ.
– Ты нарушил все мои приказания, поставив под угрозу не только мою жизнь, но и жизни этих ребят?
