Гневно фыркнув, я схватила карандаш, и усердно начала разрисовывать лист, узорами из своей головы. Поняв, с каким темпом я это сделала, я попыталась остановиться, но не успев поспорить с собственным разумом, уже закончила. Что бы я не хотела изобразить, это не входило в мои планы.
– Что это такое? – удивилась Майкалсон рядом со мной, уставившись на изрисованный лист.
Толстыми, почти чёрными линиями на листе было чьё– то женское смазанное лицо в ауре черных волос, а рядом обрывки чего– то лохматого. Все это я перечеркнула множеством линий, так что разобрать хоть что– то было не возможно. В глаза бросался не значительный кусочек, похожий на волка, с ярко красными глазами, хотя у меня даже не было такого цвета карандаша. Мотнув головой, я вновь посмотрела на рисунок, и теперь мне уже престали обычные каракули, в которых собственно разобрать ничего не возможно.
Подняв глаза, я посмотрела на безразлично отвернувшуюся подругу.
– Понятия не имею.
– Поздравьте меня девочки. Теперь я свободен! – гордо крикнул Майк, приземляясь с подносом напротив нас – Сегодня пускаемся во все тяжкие!
– У меня виолончель. – пожала та плечами, замечая резко потускневший огонь в глазах парня.
– А у меня здоровый растущий организм, требующий к себе внимания! – эмоционально воскликнул друг, даже привстав, что бы вся столовая это услышала. Возымев эффект, и насобирав взгляды мальчиков с соседних столов, довольный собой тот сел на место, втыкая вилку в свой обед – Ты можешь и не идти на свою скрипку.
– Во– первых, сколько повторять: ВИОЛОНЧЕЛЬ! – неожиданно взорвалась Джесс, отступив и прочистив горло прежде чем снова заговорить. – Во вторых, Твой «здоровый растущий…» и т.д., организм может подождать хотя бы один день?
– До твоих похорон? – скривился он – Мы с Бель можем и вдвоём прекрасно провести время, да?
Я дёрнулась, осознавая что парень обращается ко мне, и неуверенно повела плечом.
– Да? – промямлила я, выдохнув от сосредоточившегося взгляда друга – Я не знаю. У меня нет настроения. Я не ты, расставание с парнем для меня не является праздником.
Джессика обернулась в пол оборота, как и я, посмотрев на блондина в углу столовой, уныло водящего вилкой по своей тарелке.
– Бедный Джеффри. А он мне начал уже нравится.
– Со мной стало в точности наоборот, – отпив из стакана, произнёс парень. – Несмотря на физические достоинства, мне наскучило однообразие. Отношения, это больше по вашей, гетерочасти.
– Гетеро…что? – скривилась Джессика. – Делайте что хотите, мне все равно.
– Не дуйся сис, мы будем помнить о тебе, отрываясь на полную в компании накаченных парней, – ухмыльнулся Майк, заглаживая волосы на затылок. Не поддавшись, шевелюра, плавным движением поднялась вверх, от чего голова Майк, стала визуально больше.
– Я ещё не согласилась.
– Ты собираешься сказать, что я пойду туда один? – удивился Майк – Меня впервые кинули!
– Как тебя можно кинуть? – улыбнулась я.
– Я подойду сразу после занятия, – добавила Джесс. – И чтоб без меня не развлекаться!
– Вот люблю я вас девчонки.
– Мы знаем! – хором ответили мы с Джесс, и поддались смешку.
– И не забудь, что в восемь я заеду. – улыбнулся Майк, высовываясь из окна Хонды, с поперечной цветной наклейкой на дверце «все на борт». Мы с Джессикой определенно не ожидали, что тот в серьез приклеит наш подарок себе на машину.
Махнув другу, я оседлала мустанг отца, и быстро набирая скорость, выехала на дорогу. На объездной магистрали, мимо дороги, всё чаще и чаще начали мелькать деревья. Одну из самых больших зеленых территорий в Чарльстоне занимала старая плантация семьи Роудс, заросшая и уже не привлекающая никакого интереса туристов. Молодая пара купила здесь землю ещё в шестидесятых, когда никто не верил, что на её территории хоть что– то может вырасти. В своё время я любила кататься здесь, чувствуя себя комфортно в окружении, хоть и не большой, но дикой природы. Сейчас же, когда выпал лишний час я могла себе позволить вспомнить старые привычки.
