Николаев успокоил женщину, сказал, что утром заедет к ним. Больше сна у него не было, он вышел на улицу, закурил, осмотрел всё вокруг. Потом вернулся, взглянул на бумаги, ничего не понимая. Узоры и фигуры никак не хотели выложиться в однозначный ответ. Николаев потушил свет и попытался уснуть. Он лег на диван и долго смотрел на отблеск света и теней на потолке комнаты. Странно, но Николаев ничего не чувствовал, ни тревоги, ни предстоящей угрозы. Да, что-то происходит рядом, и это его ещё не беспокоит.
Утром он открыл глаза и увидел сидящую рядом с ним девушку с одеялом на плечах. Она смотрела на детектива, как бы ждала.
– Антону Сергеевичу вечером было плохо!
– Я знаю!
– Откуда?
– Он думал обо мне! Хотел меня защитить!
– Собирайся, поедем, его навестим!
– Нужно сначала позавтракать! Мама уже всё приготовила!
– Я в душ схожу!
Уже через несколько минут свежий, но не бритый Николаев пришёл в столовую. Зарина уже переоделась, сидела на своём месте.
– Доброе утро! Ольга Владимировна!
– С добрым утром! Вам кофе или чай?
– Давайте чай!
Глава седьмая, рассказывающая о других событиях, произошедших у Органиста дома
– Знаете, это выглядело так очень глупо, фиглярски. Это был довольно высокий человек, совершенно немой. А другой был очень маленького роста, то ли карлик, то ли лилипут из цирка Шапито. Эти его гримасы и ухмылки, злобные завывания, словно он участвовал в очень плохой пьеске – сценической постановке. Это ужасно, но мне было совсем не страшно. Больше противно. Я никогда не любила цирк, а тут такое! Я кинула в него графином! Потом было видно, что высокий остался беспомощным без этого урода – лилипута. Вероятно, что он всегда был необходим для общения. Или были такие люди, которые его понимали. Обычно глухонемые знают язык жестов, умеют читать по губам. С этим типом всё иначе, у него был отрублен язык. Он был ужасен и беспомощен одновременно. Знаете, он не был физически слаб, но почему-то он ничего не смог нам сделать! Антоше, Антону Ивановичу стало плохо! Карл обещал сломать ему руку, но оказался беспомощным против меня, пожилой женщины!
– Скажите, а раньше вы его точно не видели? Скажем, на кладбище был когда–то один немой человек! Вы не обращали своего внимания? Ну, хорошо!
– Да, я поняла, что в зале филармонии они уже были!
– Я звонил туда! Там сообщили, что ночью некто взломал кабинет администратора. Представляешь, Зара? Выкинул сейф в окно со второго этажа. Милиция ничего не нашла. Спасибо ещё раз! Пусть Антон Иванович поспит. Всё это очень странно! Конечно, все эти истории проходят стороной и очень быстро! Поверьте мне на слово.
– А что это за слова «о воротах, которые не следует открывать!» Вы точно не знаете?»
– «Я постараюсь во всём этом разобраться! А вы берегите себя! Всего хорошего!
Они покинули квартиру пожилой четы и отправились в офис.
– Почему вы не женаты? Николаев! Вы очень одиноки?
– Скажем так, в данный момент я один! Но это ничего не значит! Девушка, которой я сделал предложение, уехала, так ничего и не ответив мне. Не сказав своего слова! А может быть сказала, но я был немного не в себе, и теперь не помню ничего!
– Вас следует пожалеть. Как романтично! Вы её ждёте? Нужно написать для вас сонет! И подписать: «Для Николаева!» – вот будет здорово!
– А тебя не тревожит это творчество? Эта старая музыка тебя не пугает? Она не так безобидна, как кажется на первый взгляд! Расскажите мне, что ты чувствуешь?
