«А Петраков этот жмот», – решил Белов, отходя от стойки. Возможно, в мыслях он наградил бы посла еще парочкой нелестных эпитетов, но тут его связные размышления как ножом отрезало.
В холле, скрестив руки на груди, стоял тот самый майор Кулафье, который проверял паспорт Белова в аэропорту. Подмышки его оливковой рубахи были мокрыми, а сам он походил на темное гранитное изваяние, обряженное в полицейскую форму. Будучи на полголовы выше Белова, он взирал на него сверху вниз, не скрывая ядовитой, презрительной усмешки. Его глаза были закрыты классическими черными очками, хотя солнце внутри отеля не светило. Изо рта торчала зубочистка. Видимо, майор Кулафье посмотрел не один фильм про американских копов и перенял оттуда много важного для себя.
Хотя Белов подумал об этом с иронией, смешно ему не было, особенно когда, направляясь к лифту, он был вынужден пройти почти вплотную к майору. Эта пропахшая кислым потом гора мышц под названием Кулафье почти осязаемо давила на него. Разминувшись с ней, Белов почувствовал себя маленьким и никчемным, словно не было долгих лет упорных тренировок, рукопашных боев и психологических тренингов.
Ненавидя себя за слабость, Белов вызвал лифт. Прежде чем войти в кабину, он оглянулся и увидел, что Кулафье направляется к выходу. Видимо, ощутив спиной взгляд Белова, он тоже оглянулся. Какое-то мгновение двое мужчин, черный и белый, смотрели друг на друга, а потом они одновременно отвернулись. Кулафье исчез из виду, Белов поднялся на свой этаж. Тревога, вызванная столкновением в вестибюле, была столь сильной, что его слегка подташнивало. Или это был запоздалый привет от местных кулинаров?
Приняв душ, Белов, не одеваясь, уселся на кровать, занимающую почти всю комнату, выдержанную в кремово-бежевых тонах, включил ноутбук, вошел в секретную базу данных и ввел запрос на Феликса Кулафье. Биографические данные его интересовали мало, поэтому он просто пробежал их глазами, отметив про себя разве что дату рождения и лестный тон характеристик майора. А вот компромат при всей своей скудности увлек Белова куда сильнее. Оказалось, что уже давно Кулафье с потрохами куплен генералом Тананзе, использующим его звания и полномочия в личных (и, разумеется, корыстных) целях. Иногда майор выполнял функции телохранителя генерала, иногда дырявил тела генеральских недругов, но в любом случае перечень его подвигов свидетельствовал о высоком профессионализме Феликса Кулафье.
Такого противника можно было не только опасаться, но и уважать, если бы не несколько заключительных абзацев досье. Там говорилось, что Кулафье плюс два его сообщника, сержанты Шабан Вантариза и Сатори М’Биа, подозреваются в похищениях и убийствах детей с целью продажи некоторых их органов колдунам для жертвоприношений. Взглянув на снимки, Белов поспешил закрыть электронное досье и подумал, что оружием следует запастись как можно быстрее.
– Не ходите, дети, в Африку гулять, – пробормотал он одеваясь. Хотелось на свежий воздух. Еще больше хотелось домой, но, увы, это желание было неисполнимо.
* * *
Наличие навигатора здорово облегчало поездку по улицам Кампалы, где указатели встречались так же редко, как светофоры, которые практически отсутствовали.
Вырвавшись из города, Белов впервые увидел воочию африканский грузовик с целой горой тюков и мешков, наваленных в кузов. На вершине этой опасно накренившейся башни как ни в чем не бывало восседали два туземца и азартно спорили о чем-то, помогая себе жестами.
