В первый же день занятий стало понятно, что идею «учёба без учителя» Цезарь не из головы взял, а воспользовался уже существующей моделью. Ни одного взрослого преподавателя мною на территории Института замечено не было. Здесь вообще было на удивление безлюдно и тихо. Оно и понятно – учёбой тут никто особо не занимался. Зачем, если место куда я попала неофициально называлось Корпусом самоубийц. Никому никакого дела не было до того, умеет боец читать или писать. Главное, чтобы он умел стрелять и правильно умирать, захватив с собой в мир иной как можно больше врагов.
Я умирать не собиралась. Потому всё отведённое на учебу время решила проводить не на полигоне, не в тренировочном зале и не в тире, как это делало большинство местных, а именно в Институте. В конце концов, военная подготовка в нашем насыщенном графике тоже присутствовала – успею ещё.
Так или иначе, первую половину дня я решила посвящать учёбе. Тем более, что почти сразу под моим чутким руководством у нас сколотилась группа из двенадцати человек, в которой каждый готов был поделиться с собратом по несчастью своими знаниями, умениями и навыками. Правда, если уж быть до конца откровенной, то началось наше тесное сотрудничество не с моей лёгкой руки, а с подачи Данилы Муравьёва. С которым мы познакомились, столкнувшись в библиотеке у полки с учебниками по социологии.
Он был, наверное, единственным в мире человеком кому шла зелёная строительная жилетка – непонятно было только для чего он её нацепил. Впрочем, Даниле пошло бы всё, начиная от дорогих костюмов, которые носил Цезарь, и заканчивая лаптями или фиговым листком. Фиговым листком особенно. Потому что выглядел он, как один из запрещённых богов, запечатлённых древними скульпторами в мраморе. Могущественный, сильный и очень-очень красивый.
– Девушки, вам помочь? – поинтересовался он, когда я задумчиво листала учебник по социологии детства, пытаясь сообразить, смогу ли я вытянуть что-то из него для полугодового отчёта по изучению предмета.
– Ох, – ответила ему Лёшка и стала похожа на симпатичную свёклочку со светлыми кудряшками. Моя названная сестра в отличие от меня за знаниями не рвалась, но кто её спрашивал о желаниях? У меня был лучший учитель по любящей тирании. Поэтому она тоскливо переминалась с ноги на ногу, ожидая, пока я дам ей свободу.
Я перевела взгляд на того, кто предлагал свою помощь, и едва не повторила вслед за Лёшкой коротенькое слово из двух букв.
Данила смотрел на нас совершенно невозможными фиалковыми глазами в обрамлении длинных пушистых ресниц и белозубо улыбался, демонстрируя ямочку на чисто выбритой левой щеке. Его прямые русые волосы притягивали взгляд и, не знаю как Лёшке, а мне хотелось до них дотронуться, хотя бы только для того, чтобы проверить, такие ли они шелковистые на самом деле.
– Привет, – я смогла мило улыбнуться только благодаря бесконечным тренировкам по лицемерию, в которые неизменно превращались все наши совместные обеды с Цезарем. – Я не уверена, что мне стоит тратить твоё время. Видишь ли, история и социология мой конёк, так что…
– Ох, – в голосе Лёшки появились панические нотки и, провалиться мне на этом месте, если она не мечтала убить меня за отказ от божественной помощи.
– Но вот несколько вопросов по… химии у меня есть. Если бы ты мог конечно…
Он рассмеялся тихим мягким смехом и протянул руку для знакомства:
