– Да что там, и меня сразу увольняйте, я могу и затрещину дать лентяю, – поддержал его физрук помоложе, Артем Денисович.
Побагровевший от ярости преподаватель навигации Олег Сергеевич поднял руку:
– Можно мне слово?
– Пожалуйста, – кивнула ему Коромыслова.
Олег Сергеевич решительно поднялся.
– Я устал уже вам задавать один и тот же вопрос: почему вы их, взрослых людей, постоянно называете детьми? Да эти «дети» сами уже вполне могут стать родителями! И нас многому могут научить! Какие они дети? Дети остались в детском саду! В школе – ученики! А у нас в колледже – студенты и курсанты! Где вы тут детей увидели? Сколько вы уже будете с ними нянчиться?
Коромыслова пыталась возразить, постукивая по столу карандашом:
– Олег Сергеевич, это приказ Министерства образования!
Но он ее не слушал и яростно продолжал доказывать свою точку зрения:
– Если вы решили отдать им полную власть над преподавателями, то что вы тогда можете нам предъявить по поводу качества обучения? Да, многие сейчас решат с ними не связываться, не будут их ругать, не будут на них орать. Но чего вы этим добьетесь? Ну, будут стоять одни пятерки в ведомостях – всем, и лентяям, и хорошистам. Так о какой справедливости тогда идет речь?
Олег Сергеевич оглядел зал – руководителей, преподавателей, сотрудников, – и сказал, уже не столь эмоционально, но твердо:
– Уважаемые коллеги, давайте определимся, к чему мы с вами хотим прийти. В чем цель нашей работы и жизни каждого из нас? Выпускать морских специалистов, которые будут приносить пользу стране – или гладить по головке «детей» так называемых, а потом с ужасом узнавать, что где-то они судно потопили, где-то неправильно загрузили и прямо у причала перевернули? Я много лет проработал капитаном, прежде чем пришёл на преподавательскую работу. Так вот, я с полным правом могу сказать: если дать матросам власть над комсоставом – судно пойдёт ко дну! Обязательно!
Олег Сергеевич рубанул рукой воздух, подтверждая твердость своих слов, и сел.
Зал зашумел, поднялся невообразимый гвалт, все наперебой высказывали свое мнение. Директору пришлось встать со своего места и поднять руку, призывая к тишине.
– Речь идет не о справедливости по оценкам, – он попытался сгладить ситуацию и уйти от прямого ответа, – наказывать будут лишь тех преподавателей, которые грубят детям, доводят их до слез… Ну послушайте, товарищи, рождаемость из года в год падает, страна вымирает, мы должны трястись над каждым ребенком!..
Ему не дали договорить, все опять зашумели, многих переполняло возмущение.
– Ага, так вымирает, что в школах уже все буквы алфавита! – кричал кто-то, имея в виду буквенную нумерацию классов. – Уже есть и первый «я», и второй «э».
– А мы, взрослые, что, не люди, по-вашему? – вторил другой.
– А я думаю, что наши студенты не станут пользоваться таким правом, – сказала со своего места Надежда Викторовна, – Почему вы решили, что Детсовет приведёт к чему-то плохому?
Остальные с ней решительно были не согласны. Особенно преподаватель механики Сергей Николаевич Тырин:
– Ну что вы говорите такое? Поверьте, дети жестоки! Они могут быть куда опаснее взрослых! Ни в коем случае нельзя давать им власть над нами!
– Вы на Луне живёте, Сергей Николаевич? Власть им давно уже дали, – возразила ему Таисия Петровна. – Каждый из них знает, что может пожаловаться на преподавателя, и руководство встанет на его сторону.
