– Да думаю, што совсем уже жидом стал на Молдаванке етой! – Поворотился я к нему, – Меня севодня спросили о чём-то, так я на идише и ответил! На русском спросили! А?!
Чиж залился беззвучным смехом, ажно до слёз. Глянет на меня, да и снова смехом давится.
– Шло… Шломо! – Выпалил он наконец, – Ты так тово и глядишь, гиюр[10] примешь через годик, да и поедешь в Эрец Исраэль!
– А сам-то! Сам! Давно ли такие слова выучил, а теперь вот – дразнишься даже!
Хохотали долго, дразня друг дружку, да и угомонились потихонечку.
– …Мендель! Мендель, горе в еврейской семье!
– А? – Сел на топчане, протирая глаза, да тут же почти и встал. Жара спадать начала, и не нужно на часы глядеть, штобы понимать, што дело к вечеру движется.
Сунулся было к чайнику, потому как пить охота, но остановился. Вода местная гадкая, невкусная, да ещё и холера, мать её ети! Не так штобы прямо сейчас гуляет, но и далеко от Одессы ета зараза и не отходит. Так што пить надо или чай, или как мне насоветовали – лимон туда давить. Кисло, а куда деваться?
– Полей, – Попросил Санька, нагнувшись над ведром и тут же зафыркав под тонкой струйкой, – уф! Тебе полить?
– Угу!
– Севодня в парк Дюковский, или как?
– Или как! Хочу Одессу посмотреть, а то вот ей-ей, смешно уже! Приехали в город, а как с вокзала прошли, так с Молдаванки считай и не выбирались! Всё! Руки в ноги и пошли!
– Просто? – Чуть удивился Санька.
– Агась!
Одев парадную рубашку, покосился на ботинки, но одевать не стал.
– Фира! – С порога окликнул девчонку, тихохонько разговаривающую с подружкой под деревом в центре двора, – айда в город!
– Ага! – Без тени сомнений отозвалась та, – Маме только скажу!
Ботиночки простучали по лестнице, и через полминуты Фира ссыпалась обратно, успев натянуть нарядное платьице и причесаться под город.
– Пошли? – И под руку меня! Так и пошли со двора, как взрослые ходят.
Пока из Молдаванки не вышли, всё думалось, што вот-вот появятся опять парнищи местные, да завернут назад под каким-нибудь предлогом, но нет! А я уж думать начал было, што они меня от себя пускать не хотят, но наверное, просто совпадение.
Пошли по Балковской неспехом, да Фира рассказывает мне всякое интересное о городе.
– Шломо! Рувим! Уф! Еле догнал, – Запыхавшийся Ёся смотрел на нас с укоризной, – Ну и зачем вы так?
– Мы за надом! А вот ето што было? – Интересуюсь я не без раздражения.
– Охрана, – Вздохнул Ёся, косясь на Фиру, – дядя Фима и те, кто над ними, делят сейчас найденную тобой полянку. Ничего такого, штобы вот серьёзно, но какие-то мелочи могут омрачить молодую жизнь.
– А сразу таки нет?
– Так думали, што сразу! – Всплеснул руками Ёся, оглядываясь назад, на приближающихся близнецов, – А вышло так, што вот! Говорю же – мелочи, но не хотелось портить вам отдых у самого Чорного моря!
– А што может быть? – насторожился Санька, делая морду кирпичом и моментально выцветая глазами, – Серьёзное што?
– Та не! На всякий случай штоб! – Замахал руками Ёсик, – Ви же знаете, што когда знают двое, знает и каждая свинья! Таки здесь знают побольше чем, двое, так и свиней может найтись побольше!
– Обрезанных, – Фыркнул Чиж.
– Ну не без этого! – Развёл руками Ёсик с обречённым видом, – Таки што? Да?
– Таки да, – Вздыхаю я, поглядывая на Фиру, чуть не лопающуюся от любопытства.
– Это ты деньги нашёл, да дяде Фиме и показал? – Быстро поняла всё она.
– Агась. Тьфу! То есть, таки да!
