Детство без Интернета - страница 38



Последнее что мне потом вспоминалось про Вижаиху, это как я один раз неудачно сходил за молоком на соседнюю улицу. Родители там покупали на семью молоко у тёти Насти, державшую корову и каждый вечер, я с трёхлитровым эмалированным бидоном бегал за молоком. И вот в начале декабря, в тихий морозный вечер направился в очередной молочный рейд. Мы как раз по «Родной литературе» проходили стихотворение Николая Некрасова «Генерал Топтыгин». И надо ж, я это стихотворение очень легко выучил, чему был несказанно рад. И вот шёл по узенькой снежной тропинке, гордый таким достижением, представляя, как завтра у доски буду с выражением рассказывать стихотворения.

Да что там завтра… Вот я сейчас….

…..Прямо к станции летит

Тройка удалая.

Проезжающий сидит,

Головой мотая:

Ладит вывернуть кольцо.

Вот и стала тройка;

Сам смотритель на крыльцо

Выбегает бойко.

Видит, ноги в сапогах

И медвежья шуба,

Не заметил впопыхах,

Что с железом губа,

Не подумал: где ямщик

От коней гуляет?

Видит – барин материк,

«Генерал», – смекает.

Поспешил фуражку снять:

«Здравия желаю!

Что угодно приказать,

Водки или чаю?..»

Хочет барину помочь

Юркий старичишка;

Тут во всю медвежью мочь

Заревел наш мишка!

И смотритель отскочил:

«Господи помилуй!

Сорок лет я прослужил

Верой, правдой, силой;

Много видел на тракту

Генералов строгих,

Нет ребра, зубов во рту

Не хватает многих,

А такого не видал,

Господи Исусе!

Небывалый генерал…..

Я шёл по тропинке и самозабвенно, с восторгом, громко, с выражением декламировал стихотворение и от переизбытка чувств вдобавок, снял крышку с бидона и после каждой строки стукал по эмалированному сосуду. Эх.., чёрт…, как хорошо я рассказываю стихотворение, как оно ясно и громко звучит в морозном воздухе. А ну-ка ещё раз…

И пока дошёл до тёти Насти успел пересказать стих два раза. В полутьме прихожей тётя Настя из трёхлитровой банки перелила молоко в бидон и снова шёл по тёмной улице и с упоением декламировал стих, готовясь к завтрашнему уроку и заслуженному успеху.

Зашёл домой, мать приняла бидон и ушла с ним на кухню, а я… Весь в мечтах о завтрашнем триумфе на уроке «Родной Литературы», медленно раздевался в прихожей и не сразу услышал возмущённый вопль матери из кухни: – Борька, ты что с бидоном наделал…?

В удивлении скорчил рожу – А что я мог с ним сделать? Подумал в свою очередь и вместе с отцом, приехавший на несколько дней домой с Рассольной и дедом, тоже удивившиеся крику матери, зашёл на кухню и мне сразу стала ясна причина горестного взгляда матери и последующий удар полотенцем уже воспринял как должное. Оказывается, так усердно декламировал стих и при этом ударял крышкой о бидон, что сбил почти всю эмаль с довольно красивого бидона. Теперь он годился только для внутреннего использования.

– Что ты с ним сделал? – Вновь повторила вопрос разгневанная мать.

– Стих рассказывал…, – проблеял ответ.

– Какой стих? Ты что бормочешь?

– Генерал Топтыгин….

– Ты что за ерунду болтаешь? Я сама знаю, что это за стих Некрасова… Бидон ты где побил?

– Люся.., Люся…, тихо, – прервал отец мать, еле сдерживая смех и уже догадываясь кое о чём, – Боря, ты стихотворение рассказывал?

– Да…, и крышкой по бидону стучал…, – отец шумно втянул воздух в себя, только бы не рассмеяться во весь голос. Дед тоже терпел, только мать гневно продолжала смотреть на меня, ещё не предполагая последующую хохму, на которую меня выводил отец. А тот быстренько схватил со стола бидон, огляделся и вылил молоко в трёхлитровую банку, укоризненно ворча.