- Угощайся.
- Да фу, зачем мне эта отрава, - засмеялась я, разглядев в его руке «Данхилл». – Зачем ты такую дрянь куришь?
- Это дрянь? – удивился Лис и уставился на пачку. – Да брось…
- Ты работаешь с гатрийцами, а куришь вот это?
- Причём здесь гатрийцы?
- Они не научили тебя беречь здоровье? - я достала из кармана куртки пачку гатрийских сигарет: курево практически безвредное. – У меня вот… Хочешь?
- Это всё равно, что леденцы курить, - отмахнулся Лис. – Баловство девчачье. Если уж дым глотать, так чтобы толк был.
- И в чём толк от никотина с дёгтем?
- Вот только лекций от минздрава не надо, - поморщился Лис.
Я вынула из своей пачки сигарету, и Лис проворно щёлкнул передо мной зажигалкой. Когда я прикурила, он великодушно сдвинулся на самый краешек пня:
- Присаживайся, места хватит.
Я села.
- Они все нормальные ребята, - сказал вдруг Лис.
- Кто?
- Мои гатрийцы. Они нормальные, надёжные. Если ты что увидишь, просто не бери в голову.
- Что я такое могу увидеть?
На вопросы Лис отвечать не любил. Вместо ответа он просто продолжил рассуждать:
- Мы давно вместе, я для них свой, они для меня как родные…
- Подожди-ка, я тебя не понимаю.
- Да брось! – фыркнул Лис и лукаво прищурился. – Ясно же, зачем тебя прислали.
- Меня прислали, чтобы я заменила вашего проводника.
Лис кивнул. Потом вздохнул и ещё раз кивнул:
- Конечно, зачем же ещё.
Я взглянула на его идеальный точёный профиль, попыталась поймать взгляд, но он избегал смотреть в мою сторону.
- Лис, объясни мне, пожалуйста, зачем меня прислали.
- Не буду.
- Почему?
Он промолчал. Потом глубоко затянулся дымом и покачал головой:
- Пусть я в группе один с изнанки, ты ничего от меня не услышишь. Хоть мы с тобой и земляки, я на их стороне.
Очень странно вот так иногда обнаружить, что такой вроде обаятельный с виду парень на самом деле параноик.
- Как это ты в группе один с изнанки? А Шокер?
- Что Шокер? – не понял Лис. – Он гатриец.
- Точно? А по-русски чешет лучше нас с тобой.
Лис пожал плечами:
- Он гатриец. Но приказал всем общаться на русском. Ребят сурово держит, чтобы вживались. Гатрийский у нас запрещён. А то у близнецов пока очень заметно по выговору, что они нездешние. За прибалтов уже сойдут, конечно, но Шокеру этого мало, ему во всём совершенство подавай… Сам он здесь уже очень много лет, и так прижился, что от нас, местных, и не отличишь.
- Талант, - усмехнулась я.
- Угу, - буркнул Лис, и в его тоне мне послышались лёгкие нотки неприязни. – Их аристократы вообще сплошь таланты… Хотя, кому я рассказываю, тебе ли не знать.
Эту шпильку я пропустила мимо ушей.
- А командир из него тоже талантливый?
- А ты много знаешь групп, которые столько лет одним составом работают? – фыркнул Лис. – Для начальства главное, чтобы задания быстро выполнялись. А мы, простые ловцы, ценим, когда командир своих людей бережёт. Шокера есть, за что ценить. Если какой-то чужак начинает под него копать, ребята напрягаются.
- Не напрягайтесь, я не копаю, - сказала я. – Но это прямо трогательно, что вы его так любите.
Лис покачал головой и кисло улыбнулся:
- Да за что его любить-то… Это он по первому впечатлению такой демократ. На самом деле - зараза, каких мало. Но это наша зараза, поэтому мы его не сдадим, не старайся.
В голове Лиса какая-то картина уже сложилась, и вряд ли её так просто можно стереть.
- Да мне до вашего Шокера… - вздохнула я. – Несёшь вздор какой-то. Или вам проводник не нужен?
