Ну и конечно, в древности мало было охранять правителя – требовалось его обожествлять и всегда быть готовым отдать жизнь за этого человека, и неважно, какого ты при этом пола. К счастью, эти времена давно прошли, да и охранять императоров Саше не приходилось.
Она специализировалась на охране женщин или детей – в основном, это были семьи бизнесменов и политиков. От дам на такой работе было больше толка: они могли, не привлекая внимания, сопровождать клиентов повсюду. Телохранительницы могли даже пойти вместе с ними в туалет и раздевалку, не говоря уже о магазинах женской одежды, салонах красоты и женских клубах. Что касается охраны детей, то и здесь женщина – идеальный кандидат. Всегда можно притвориться няней или гувернанткой…
Несмотря на род занятий, Саше удавалось оставаться женственной. Соперничество с мужчинами никогда не входило в ее планы. К тому же имидж милой безобидной девушки очень помогал в ее профессии.
Саша предпочитала вполне девчачий стиль одежды, а когда была одна дома, то надевала любимую розовую пижаму, сохранившуюся со времен школы. Благодаря тренировкам пропорции ее тела не изменились за последние годы, поэтому пижама была в самый раз.
В тот вечер на Саше было вечернее платье – аккуратное черное в стиле Коко Шанель, самое обычное, без потайных кармашков для оружия, к которым девушка привыкла за годы работы.
– Ты любишь будущего мужа? – спросила Полина у Вари, допивая бокал вина.
– Конечно.
Варя соврала лишь отчасти: она действительно любила, но не Дениса, а другого человека. Мужчину, с которым их пути разошлись, а сильное чувство осталось. Варя запрещала себе об этом думать и заставляла всех, включая подруг, верить, будто счастлива с Денисом. Конечно, тяжелее всего было обманывать саму себя.
– Я видела, как ты смотрела на Ивана. Хочешь развлечься с ним?
Варя ответила Саше большими круглыми глазами и спросила, игнорируя ее вопрос:
– Может, покурим «травку»?
– Здесь же нельзя. Ты вообще в курсе, чем это грозит по местным законам? – Кристина настороженно взглянула на подругу.
– Ну, нет…
– Вплоть до смертной казни. В лучшем случае – тюрьма сроком на двадцать лет.
– Серьезно? За «травку»?
– Да. Ну, если честно, это относится к тем, кто распространяет… Если же попадешься, даже наши московские связи не помогут в этой стране.
Недолго подумав, Варя спросила:
– Тогда рискнем?
– Ты ненормальная, – ответила Кристина.
– Пожалуй, я тоже пас, – согласилась Полина.
– Какие вы стали скучные… Это же мой девичник! Конечно, нас никто не поймает. Да и даже если – всегда отмажемся… Что мы будем вспоминать, когда вернемся? Изысканные ужины в ресторанах?!
– Варь, только не обижайся, но, по-моему, тебе все-таки пора взрослеть.
– Зачем? Мне нравится быть такой, какая я есть.
– Я не говорю, что нужно меняться. Ни в коем случае! Просто взрослеть. Научиться отвечать за свои поступки. Станешь мамой – поймешь, – сказала Кристина. Она знала, о чем говорила. Материнство сильно изменило ее.
– Может быть, – отмахнулась Варя. – Ладно, пойдемте домой.
– Ты не обиделась на меня? – спросила Кристина с досадой в голосе, видя, что на подругу ее речи не подействовали.
– Нет.
Вернувшись на виллу и открыв дверь, девушки увидели полнейший разгром: на белом диване, стоящем посередине гостиной, вперемежку лежали вещи, ящики комодов были открыты и перерыты, даже картины со стены оказались на полу.
