Я ждал, что девочка что-то скажет, но Алина молчала.
Она держала свои ручки на моих глазах, пока я не почувствовал, что тоска и боль покидают меня. Я начал дышать. Глубоко и медленно, как во время сна. Комната становилась все дальше и дальше. Забрезжил спокойный свет и где-то в нем из беспомощного, убитого горем человека родился новый человек.
Я уснул.
Не знаю, сколько времени я проспал. Был поздний вечер. Я зашел в гостиную и обнаружил Алину перед телевизором. Рядом с девочкой лежала книга, открытая на том же самом месте, где мы закончили чтение в прошлый раз.
– Почитаешь мне? – шепотом спросила она.
Я кивнул.
Мы читали пятую главу. Меленький несчастный Оливер, познав тяготы жизни в работном доме, перебирается в еще более злосчастное место, где его продолжают преследовать подонки общества, нарисованные Диккенсом с такой тонкостью, что было невозможно не почувствовать к ним презрения. За теми подонками мы следили около получаса. Когда девочка начала засыпать, я закрыл книгу. На часах было одиннадцать вечера. За окном накрапывал дождь и все повторялось, как в прошлую ночь. Новороссийск иногда напоминал мне образ цикличных погодных явлений. Дождь в одно и то же время, потом в одно и то же время ветер. За тем и другим следовала легкая реабилитация в виде теплой погоды, и все повторялось снова.
Я укрыл Алину теплым одеялом, выключил свет и вышел из комнаты.
Спать мне не хотелось, и я отправился на крыльцо подышать свежим воздухом. Начиналась ночь. Со стороны порта доносился грохот механизмов. На Сухумском шоссе ревели грузовики. Ночь в Восточном районе редко бывала тихой, но к тем звукам, что создавал театр индустриального района, все давно привыкли. Я тоже к ним привык, и хуже себя чувствовал только тогда, когда их не было.
Несколько минут я простоял, глядя в бесцветное небо, и, замерзнув, вернулся в постель. Дождь то бренчал по стеклам, то прекращался. Я слушал его, пока не провалился в сон.
Утром меня разбудил яркий свет. Обычно я закрывал занавески перед сном, и свет меня не беспокоил. Но вчера этого сделать не довелось и протиснувшееся сквозь пелену дождевых туч солнце подняло меня с кровати. Не глядя на часы, я сложил постельное белье и отправился в туалет. После утреннего ритуала, я все-таки глянул на часы, и решился на то, что следовало сделать уже давно. Я засобирался в город. В семь утра как раз открывались рынки, и народа на них было еще не так много. За два часа перед работой я планировал купить одежду для девочки и заодно пройтись по всем столбам с объявлениями.
Все прошло по плану за исключением того, что в девять девочку будить не пришлось. Когда я вернулся домой, Алина и Бен ждали меня на кухне. Бен ел, а Алина разглядывала кухонную плиту.
– Тебе не стоит трогать эту штуку в мое отсутствие, – сказал я. – Газ – не игрушка для детей.
Девочка поджала губы.
– Если вовремя не поднесешь огонь, можешь остаться без бровей. А если забудешь выключить газ, можешь и умереть. Я тебя не пугаю. Но предупреждаю. Подходи к плите только в моем присутствии. Если хочешь разогреть воду, пользуйся электрочайником. Он включается всего одной кнопкой. Хочешь разогреть еду из холодильника – пользуйся микроволновкой. О плите забудь. Поняла?
Она кивнула.
– Ты сегодня умывалась?
Ответа не последовало. Только два глаза смотрели на меня, как провинившиеся.
– Иди в ванную, приведи себя в порядок. Почисти зубы. И потом приходи. У меня есть для тебя кое-что.
