– Ты давай кончай сюда ходить, как к себе домой, – хмыкнул я.
– Чего это?
– Я сюда Есению перевожу.
– Та-а-ак. И что я пропустил?
– Примерно все, – пожал плечами.
– У вас чет было, что ли, Верх?
– Нет. Но мы на пути к этому. И не вздумай мне портить день своей кислой мордой.
– Что ж. Подождем, когда ты сам скиснешь.
– Слушай, я вот, правда, не пойму. Ты че так негативно к ней, а? Нет, мне, конечно, плевать, но должна же быть у такого отношения причина?
– Не для тебя она. Вот и все.
– Да с чего ты это взял?! – разозлился.
– С того, что я думаю головой, а не членом. Тебе бабу нормальную надо, Верх. Которая будет дома сидеть и детишек воспитывать. А танцулька твоя… Они вообще рожают?
– Разберемся.
– А я тебе говорю – ничего из этой канители не выйдет. Все более-менее известные балерины бездетны. Догадайся почему.
– И почему же?
– Потому что им сцена дороже. И верить в то, что она откажется от нее в начале пути, может только полный кретин.
10. Глава 9
Настоящее
– Привет.
– Привет.
– Надеюсь, я не очень тебя отвлекаю.
Я прикрыл глаза. Прислонился лбом к прохладному залитому дождем стеклу. Мелодичный голос Кати успокаивал. Притуплял головную боль и расслаблял напряженные мышцы лица.
– Нет, конечно. Ты по делу или просто так звонишь?
– Как сказать? – засмеялась она. – То, что я ужасно соскучилась – достойный повод?
– Более чем, – невольно улыбнулся в ответ.
– Ну вот! Я соскучилась, – добавив в голос еще больше теплых солнечных ноток, призналась Катя. – Как твои переговоры?
Я зажмурился, как кот на солнышке, напитываясь исходящим от этой женщины светом.
– Сложно, Кать. Кое-какие встречи пришлось перенести.
– Даже так? – несколько разочарованно, как мне показалось, протянула она, – значит, тебя скоро не ждать?
– Обязательно ждать, что ты! Я постараюсь быстро управиться.
Славка, развалившийся в кресле напротив, хмыкнул. Ну да. Мои слова звучали излишне оптимистично, учитывая, сколько всего нам пришлось переиграть, чтобы вытащить Есению. Я даже сам пока не до конца понимал, какую за это придется заплатить цену. Сомов был не последним человеком в правительстве и свято верил в то, что ему любой беспредел позволен. Я же, забрав Есению, невольно бросил ему вызов. Это могло здорово усложнить переговорный процесс, но, с другой стороны, а какой у меня был выход? Обиженный мудак, живущий во мне, шепнул – какой-какой – бросить эту самовлюбленную сучку! Позволить ей самой расхлебывать последствия своих решений. Но вряд ли бы я смог потом себя уважать. Вряд ли бы смог не думать о том, как она, что с ней… Короче, проще было помочь – и забыть. Теперь уж навсегда.
– Может, успеешь застать последние теплые денечки. Я бы с удовольствием выбралась за город на пару дней.
– Горячо поддерживаю твой план. После визитов в столицу я и сам люблю выбраться на природу.
– Очень тебя понимаю! Мне тоже, знаешь ли, хочется тишины. Нет, не подумай, я обожаю свою работу, но когда к концу дня в ушах начинает звенеть, – засмеялась Катя, – энтузиазм несколько притупляется!
– Опять седьмой «б» хулиганит?
– Если бы только он!
Мне нравилось болтать с Катей. Она была прекрасной рассказчицей и могла так увлечь своими байками из жизни школы, в которой она преподавала, что я, посмеиваясь, слушал бы ее и слушал. Да и вообще жила в этой женщине редкая для прекрасного пола суперспособность – оставаться интересной доже после секса. А кроме этого Катя была очень заботливой, вкусно готовила, и хотела от жизни простых, понятных мне вещей: дом, семью, детей… Я не дергался в отношениях с ней, не ждал от нее подвоха. И если поначалу эта предсказуемость казалась мне ужасно пресной, то со временем я научился ценить стабильность.
