После школы Лорейн шла в городскую библиотеку и просиживала там допоздна, выискивая информацию, которая могла пролить свет на множественные загадки. Не только о ее ночном визитере, но и других созданиях, таящихся во тьме. Теперь она понимала жаркий интерес отца к фольклору и любым суевериям. Пользу имели любые свидетельства столкновений людей с неизведанным. Лорейн выписывала все в тетрадь, чтобы дополнить отцовскую коллекцию знаний, и, возможно, когда-нибудь передать ее следующему Редгрейву. Она, конечно, сомневалась, что будет кто-то после нее.
Зачем создавать семью и заводить детей, обрекая их жить в вечном страхе и учиться охотиться? Быть отрезанными от обычных людей, не имеющих представления обо всех этих безумных вещах. Ван Хельсинг, его сын, бабушка Лорейн и даже Джеральд были жестокими сумасшедшими, раз осмелились продолжить род. Лорейн претило понятие долга. Ни под каким благовидным предлогом она не желала кому-то той жизни, которую унаследовала. Она предпочла бы поставить точку.
Эти мысли всегда наводили на нее тоску, и сейчас им вторил унылый дождь, забарабанивший в стекла. Лорейн оторвалась от чтения и глянула за окно библиотеки. Она так увлеклась, что не заметила, как проторчала здесь до глубокой темноты. Часы показывали начало десятого. Странно, что ее не выгнали. Скорее всего, подслеповатый старичок-библиотекарь проглядел девчонку, забившуюся в самую дальнюю часть зала.
Сама виновата, что не следила за временем, – пожурила она себя.
Последний автобус, шедший до ближайшей к дому развилки, уже давно уехал. Теперь придется идти пешком в потемках, под усилившимся к ночи дождем. До особняка она доберется с ног до головы в грязи из-под колес проезжих мимо автомобилей. Ее путь пролегал по обочине шоссе, а дальше по разбитой дороге, в непогоду превращавшейся в одну непроходимую колею с серой водой. Лорейн уже проворачивала это, также засидевшись допоздна. В других обстоятельствах она бы получила удовольствие от прогулки, но сегодня у нее не было с собой ни зонта, ни дождевика, ни хоть какого-то оружия.
В этих местах не водилось опасной нечисти, а низший вампир, прикончивший Тайлера, приблудился сюда случайно. Куда большую угрозу представляли люди. Как-то раз Лорейн едва отбилась от неприятного водителя, настойчиво предлагавшего «милой крошке» сесть в его жуткую колымагу. В такие моменты, как тогда и сейчас, она жалела, что ее ручной монстр заперт в особняке. Лорейн без сомнения позволила бы ему преступить границу, чтобы прийти к ней на помощь. Ей не помешала бы его защита. Но она догадывалась, какой суеверный страх испытали бы жители городка, явись за ней огромная красноглазая тень. Обличье Эйдена не годилось для выхода в люди.
Лорейн быстро покидала вещи в сумку, запахнула легкую курточку и выбежала на улицу. Для конца августа вечер выдался нетипично холодным, будто уже давно наступила глубокая осень. Мостовая блестела в желтом свете редких фонарей. Всего за пару минут Лорейн успела изрядно промокнуть. И очень кстати приметила машину Клиффорда на противоположном конце улицы.
Она напряглась: скорее всего, что-то случилось. Дядя не приехал бы за ней просто так. Как минимум, он редко бывал достаточно трезв, чтобы сесть за руль, не подвергая себя риску попасть в аварию. Что-то с тетей Присциллой? Лорейн позабыла старые обиды и прониклась к бедной женщине сочувствием, какой бы вздорной и эксцентричной та не была, судьба ее сложилась крайне печально.
