– Да ты бутылку и в аду отыщешь! Как это у тебя получается?
– Считай, что это моя суперспособность.
Как вы понимаете, эти двое нашли самогонку. Но сначала они решили спрятали плазмаметы в кабину грузовика.
– Чтобы не было, как в прошлый раз, – прокомментировал Зохан.
Гвидон возразил. Мол, как же они без оружия?
На что Зохан заметил:
– Чему быть тому не миновать.
Через полчаса оба уже порядком захмелели. При этом они болтали без умолку, прерываясь только на выпивку и закуску.
– Как, говоришь, называется это место? – спросил Гвидон.
– Сиротка. Раньше здесь добывали динамиеву руду, из нее делают сверхсталь, а потом создали колонию-поселение для пожизненно заключенных. Но после того, как в Системе снова ввели смертную казнь, лавочка схлопнулась, – ответил Зохан.
– М-да… Жутковато здесь.
Они выпили еще.
– А кому вообще понадобился этот урод? – продолжал интересоваться Гвидон.
– Генералу Каюмову.
– А это что еще за хрен с горы?
– Это очень старый хрен, но не с горы, а из Министерства обороны, какой-то зам по чему-то там. Лютый дед, чудо-богатырь. У него орденов и медалей на кителе столько, что можно нарядить елку.
– Но урод-то ему зачем? – не унимался Гвидон.
– Как это зачем? Чтобы жрать! – на полном серьезе ответил Зохан.
– В смысле?
– В смысле, кушать. Со спаржей, чесноком, молодым картофелем и соусом бешамель.
– Опять дуркуешь? Серьезно не можешь ответить, что ли?
– Да не знаю я! Чего ты привязался? Наше дело маленькое – приказ выполнить. А вопросы свои задай лично полковнику Годару, если такой смелый.
Говорили они долго. Смеялись, вспоминали детство, спорили о политике, обсуждали тачки, ругали начальство, сослуживцев, обсуждали детей и жен. Я бы уже давно свалился от такого количества выпивки, но эти все никак не могли дойти до кондиции.
– Знаешь, что моя недавно заявила? Ты, говорит, Гвидоша, давай завязывай с бухлом. Представляешь?
– А ты что? – спросил Зохан.
– А я такой: «Да конечно». Но нет…
– А у меня друг недавно завязал. Два месяца уже не пьет. Занимается всякими нудистскими практиками, – поделился Зохан.
Гвидон аж поперхнулся самогонкой:
– Какими практиками?
– Тьфу, то есть этими… инду… индуиск… индуистскими, вот какими! – все-таки сформулировал Зохан.
– А почему завязал-то?
– Говорит, пить стало не с кем. Народ измельчал. Деградировал. А пить с дегенератами, которые жрут бухло, чтобы сбежать от себя и от жизни, без толку.
– Небось профессор какой-нибудь…
– Еще чего! Простой слесарь.
– И он тебя дегенератом назвал.
– Он не называл.
– Как это не называл?! Погодь! – Гвидон размашисто ударил по столу. – Ты же сам, ну то есть он, как ты говоришь, сказал: «Народ измельчал. Деградировал». Так?
– Так.
– А ты что, не народ?!
– Народ…
Снова выпили.
– А хорошая самогонка, – сказал Гвидон. – Интересно из чего они ее гонят?
– Поверь мне, лучше тебе этого не знать, – заметил Зохан.
– Почему?
– Потому что, из чего только ее не гонят!
– Например?
– Говорю же, из всего! Некоторые в самогонку керосин добавляют или аккумуляторную кислоту.
– Это зачем еще?
– Чтобы с ног валило.
– И ты такое пил?
– Не-а, но видел того, кто пил. Ты его знаешь. Марат Кривомазов.
– Ты о Кривом говоришь?
– О нем!
– Но он же слепой как крот.
– Догадайся теперь почему.
– А ведь я когда-то спортом занимался, – жалобно протянул Гвидон. – Помнишь?
– Угу. Штангу поднимал. А теперь тяжелее стакана ничего не поднимаешь, – заметил Зохан.
