А может быть, она просто любила меня таким, какой я есть, несмотря ни на что? Как в той сказке про принцессу и свинопаса, а? Впрочем, какой из меня свинопас. Я, скорее, свинья. По крайне мере, был ею. Самовлюбленной свиньей, которая не видела ничего дальше своего рыла.
Наш пылкий роман продлился три месяца, а потом все рухнуло.
Случилось это так: я запал на одну рыженькую красотку и стал потихоньку с ней мутить. Я успел переспать с ней всего только раз да выманил у нее пару сотен кредов, но Норико узнала про измену и жестко отомстила. Порядка ради замечу, что я не нуждался в финансах и развел эту рыжулю на деньги, поскольку всегда считал, что любой труд должен быть оплачен.
Не знаю, на чем я спалился, но, когда я свинтил на очередную свиданку с этой рыжей чертовкой, Норико послала за мной слежку. Мордовороты из ее личной охраны накрыли нас в тайном любовном гнездышке. Девушку не тронули, а мне ввалили таких звездюлей, что мало не показалось.
Очнулся я в муниципальном госпитале. Врачи диагностировали перелом двух ребер, носа, челюсти, ну и там всякое по мелочи. Можно сказать, отделался легким испугом. Но были и плохие новости. Фараоны установили мою личность и выяснили, что я нахожусь в межпланетном розыске за совершение мошеннических действий. После этого меня быстренько залатали и в кресле-каталке привезли в суд. Там я встретил трех бывших жен, которые с радостью дали показания против меня.
Приговор был девять лет.
Перед выпиской из больнички ко мне в палату заглянул незнакомый субъект. Высокий, широкоплечий, в черном костюме и навороченных смарт-очках. К бабке не ходи, особист. И точно, этот костюмный хлыщ сунул мне под нос бляху «Особого отдела» и, не мешкая, предложил сделку:
– Капитан Вук Обранович, мы учли ваши заслуги перед Отечеством и предлагаем вам принять участие в нашей исправительно-трудовой программе. Мы готовы заменить ваш приговор четырьмя годами исправительных работ на планете Сиротка в качестве сотрудника службы охраны.
Разумеется, никаким капитаном я не был и никаких «заслуг перед Отечеством» не имел. Диплом об окончании летного училища, погоны лейтенанта космофлота и какую-то медальку в качестве оплаты по карточному долгу мне выправил один чиновник из Министерства обороны. Как знал, что это когда-нибудь сослужит мне добрую службу!
– Уж не та ли это планета, с которой никто не возвращался? – спросил я и изобразил пальцами решетку.
– Так точно. На Сиротке располагается колония-поселение для пыжей.
– Кого-кого?
– Простите за мой профессиональный сленг, я имел в виду – для пожизненно заключенных.
– И вы хотите назначить меня туда вертухаем?
– Нет, конечно! Вы будете охранять станцию водоподготовки. А вертухаев на Сиротке отродясь не было. Колония-поселение практически полностью находится на самоуправлении.
– И что, никто не пробовал сбежать?
– А куда бежать? Кругом космос. Правда, был случай, одного пыжа пытались вытащить подельники. Полетели аж на трех звездолетах. Но так и не долетели.
– Передумали, что ли?
– Нет, что вы, ребята были настроены очень серьезно. Как говорится, с щитом или на щите.
– И что же им помешало?
– Сторожевые космодроны. Подступы к планете надежно охраняются беспилотными боевыми машинами, которые стреляют на поражение при любой угрозе.
Я невольно вздрогнул. А особист продолжил:
– Да, я еще забыл сказать, в течение этого времени вам будет выплачиваться жалованье в размере прожиточного минимума. Ну что, по рукам?
