Стальной, который было подложил под нее руки, чтобы отнести в машину, замер от неожиданности. Эта маленькая поэтическая стерва ему вернула его же шпильку, которую он воткнул в ее мелкую попу там, на вечеринке у Сашки.
Стальной с трудом придал лицу серьёзное выражение и спросил:
–Позволите ли, Анна Владимировна, отнести вас в кабриолэт? Прошу прощения, что не могу подать вам экипаж, запряженный четверкой вороных. Виноват! Исправлюсь! –он браво щелкнул каблуками сапог.
–Благодарю вас, Никита Ильич. Буду очень признательна! –с серьезной миной ответила она.
Держись, Стальной, держись, чтобы не хрюкнуть от смеха! Зубастая мелочь играет если не в куклы, то в серьезную взрослую тетю. Это она так к нему подкатывает? Приятно, конечно! Чего уж тут скрывать? Ладно, можно и подыграть. Он подхватил Аню на руки и понес в машину.Бережно усадил девушку на переднее сиденье.Завел мотор и в салоне машины заиграла музыка. Вечно стоящая на автоповторе "Пачка сигарет" Цоя.
Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит всё не так уж плохо на сегодняшний день
–А я знаю, кто это поет, –Аня пристегнула ремень безопасности. –Это Виктор Цой.
– Это, Анна Владимировна, вечная музыка. А не этот ваш шаляй-валяй, –презрительно поморщился Стальной. – А ты откуда знаешь, кто это?
– У меня есть папины вещи, –она отвернулась от него и прижалась лбом к стеклу. – Там кассеты и даже маленький такой плеер к ним. Я все кассеты слушала. Мама рассказывала, что папа во все горячие точки всегда возил с собой плеер и кассету Цоя. Особенно любил"Пачку сигарет" и "Группу крови".
– Правильный у тебя папа был, – уважительно сказал Стальной, трогая машину с места.
– Да, –коротко ответила Аня, откинулась на сиденье и вдруг отключилась, как заводная игрушка, у которой закончилась батарейка.
Да твою же дивизию! Только этого ему не хватало! Пьяный ребенок в машине. Вот дурочка! Ну не умеешь пить, так не берись. Алкоголь вообще зло, даже для тех, кто умеет, а уж для юных дев это совсем за чертой!
Всю дорогу до дома Аня провела в отключке. И Стальной даже пару раз прикладывал руку к пульсу на ее шее. По прибытии Стальной на руках вытащил Аню из машины, зашел в подъезд. Чертыхаясь, ногой нажал на кнопку вызова лифта и занес девушку в квартиру. Придется тебе, Стальной, побыть дедушкой Мазаем и спасти зайчика от потопа, усадив в лодку.
В гостиной его ждала Рухама в своем обычном репертуаре. То есть, почти голая Рухама, если не считать изящных алых туфель-лодочек на "шпильках" и крошечной алой комбинации. Трудно себе представить более не романтичную женщину. Если бы был конкурс на не романтичных женщин, то Рухама была бы членом жюри. Все эти прелюдии с медленным обнажением, томными взглядами, страстным шепотом действовали ей на нервы. Романтику она понимала как сразу, много, часто и без устали.
Рухама тщательно осмотрела бесчувственную Аню, бессильно повисшую на руках Стального, удивленно хмыкнула, поставила на журнальный столик бокал с вишневым соком и насмешливо протянула:
– Стальной, это твоя игрушка, которую ты так долго искал? С каких это пор ты стал брать работу на дом?
– Это не связано с работой, Рухама. Это другое.
–Не пугай меня! – Рухама с притворным ужасом положила руку на высокую полную грудь. – Только не говори, что это личное.
–Это личное. Но не мое личное. Рухама, не дави, –скривился Стальной. – Лучше помоги, – он быстрым шагом пересек гостиную, занес Аню в спальню и положил на кровать. – Ее нужно раздеть. А мне, как ты сама понимаешь, это не совсем удобно.
