- А еще из той пиццерии я больше всего люблю креветки, - зачем-то прошептала я мужчине, что уже склонился к моему лицу.
- Я запомню, - его губы растянулись в улыбке в двух миллиметрах от моих.
Улыбка соблазнителя и искусителя. Ууу, как же я его хочу!
- И я обижена за сегодняшнее утро в универе, - снова заговорила я, теперь уже ясно чувствуя, как ноги подкашиваются, отказываясь меня держать прямо.
- Исправлюсь, - обжигающим поцелуем пообещал мне профессор, а затем закинул одну мою ногу себе на бедро, - вот прямо сейчас начну исправляться.
Его рот обрушился на меня, выпивая разум, забирая все слова и мысли, и вжимая в стенку, чтобы хоть немного помочь удержаться на ногах. Я застонала где-то глубоко в горле, обнимая его крепкую шею, и позволяя груди сладко потереться о его грудь, чтобы хоть немного снять зуд желания, или же разжечь его еще сильнее.
- Снимай свое непотребство, студентка, сейчас будем наказывать, - оторвавшись от моих губ, прошептал мне Разумовский на ухо, и чуть двинул бедрами, заводя своим шепотом до дрожжи в конечностях.
Непослушными пальцами я развязала пояс халата, распахивая, ничуть не смущаясь, потому как получила полный восхищения взгляд. Он медленно провел ладонью по животу, коснулся груди, и сжал пальцами сосок. Моментально кожа вокруг покрылась мурашками, а я застонала от этой ласки.
Столько бесстыдства было в происходящем, в стоявшем полностью одетым, в костюме и обуви, профессором, и мною, почти голой, стонущей, мокрой и готовой студентке, что я не выдержала, и повернув голову, поймала палец мужчины, поместив его себе в рот, жарко прикусывая, и следом обласкивая языком.
Разумовский от такого грязно выругался, а затем я услышала, как звякнула пряжка ремня, следом звук расстегиваемой молнии – и меня уже мягко опустили на колени, ласково поддерживая голову, и лаская большим пальцем губы.
На секунду закралась мысль, что это все слишком – а затем тут же ушла, уступив место похоти и желанию. Дааа, я хочу это сделать, я жажду дарить и получать наслаждение – и сейчас больше всего на свете я хотела подарить удовольствие своему профессору, что тяжело дышал, будто и сам до конца не был уверен в происходящем.
- О Господи, - услышала я сдавленный шепот с первыми движениями моего языка, и это напрочь сорвало тормоза,
Меня подняли с колен спустя три минуты, с глухим стуком впечатывая в стену, быстро раскатав по возбужденному члену презерватив, коленом раздвигая бедра, и вторгаясь внутрь резко и на всю глубину, вырывая сдавленный крик боли. Тотчас замирая во мне, и впиваясь в губы глубоким, страстным поцелуем. Я с упоением принимала его внутрь себя, чувствуя, как он сладко пульсирует, растягивая все внутри, давая привыкнуть и захотеть двигаться навстречу.
Я с нежностью обхватила шею Артемия руками, а ноги сцепила за бедрами мужчины. Тот, все поняв, лишь оторвался от моих губ, коротко поцеловав в нос, а затем прошептал:
- Держись.
И задвигался так, что больше сдерживаться я не могла. Постанывая в голос, выкрикивая его имя, я снова и снова насаживалась на мужчину, чувствуя, что наполняюсь, взрываясь внутри, и сладко сжимаясь на его члене.
Какой каааайф!
Кажется, от такого дикого секса в коридоре на какое-то время потеряла сознание, потому что очнулась, когда профессор уже завязал полы моего халата, и подхватил меня на руки.
- Ну что, по старой схеме? – улыбаясь, и разом превращаясь из серьезного мужчины в мальчишку, сказал он, - ты в душ, я – на кухню? Чертовски голоден.
