– Зачем другой ресторан, мне и здесь нравится. Видишь, как на нас… ну то есть на меня, смотрят. Думаю, будет весело! Остаёмся!
Подруги еще не знали, что в тот день в ресторане праздновал свой день рождения Данила, сын несметно богатого алюминиевого магната.
Данила был человеком с твёрдым характером, не склонным к компромиссам. Его отец, несмотря на свои деньги и положение в обществе, никогда не баловал сына, наоборот, воспитывал его в строгости. Он боялся, что единственный сын вырастет бездельником-мажором, который только и умеет, что транжирить отцовские капиталы. Усилия отца не пропали даром: Данила еще в юности стал сам распоряжаться своей жизнью, ни у кого не спрашивая совета. Он захотел работать в той области, на которую не распространялось влияние отца, и выбрал для себя профессию архитектора, далёкую как от бизнеса, так и от выплавки алюминия.
Теперь Данила строил загородные дома для нуворишей и надеялся в недалёком будущем получить масштабный заказ на проектирование нового здания Музея Востока. Его также любили приглашать на консультации по дизайну своих домов начинающие звёзды кино и театра, молодые актрисы, у которых он вызывал неподдельный интерес. Высокий рост и атлетическое телосложение сразу выделяли Данилу из толпы. Короткий ёжик выгоревших волос подчёркивал его решительный характер, большие серые глаза были широко расставлены и обрамлены густыми ресницами. Прямой нос был чуть скошен набок (последствия занятий боксом), за что в школе он получил прозвище Бельмондо.
Рядом с высоким светловолосым Данилой был его друг детства Константин, недавно вернувшийся из длительной командировки в Эфиопию. Его отец работал в посольстве, а сам он был врачом-инфекционистом, лечил местное население в очагах эпидемий. Лицо и руки Кон стантина, и так смуглого от природы, вдобавок покрывал густой загар, а тело его было худым и жилистым, как будто он прокалился до костей на жарком африканском солнце. Жизнь и работа в полевых условиях добавили Константину уверенности в себе, которой ему раньше так не хватало. Он пользовался авторитетом среди врачей и волонтёров, не говоря уже о пациентах, но, встречаясь с Данилой, сразу отходил в тень своего друга. Константин досадовал на эту привычку, сложившуюся ещё в детстве, но никак не мог от неё избавиться.
Как бы то ни было, друзья давно не виделись и сейчас радовались встрече, хотя оба пришли на день рождения в одиночку. Личная жизнь у обоих пока не складывалась.
Данила-Бельмондо слегка толкнул в бок Константина своим могучим локтем:
– Смотри-ка, какие девушки! Интересно, откуда они? Я их никогда не видел раньше… И только посмотри, какое интересное, выразительное лицо вон у той!
– Ты имеешь в виду красотку с голубыми гла зами, на которую все смотрят? – поморщившись, спросил Константин, невольно потирая рёбра.
– Нет, конечно! Это же обычная красивая куколка, а вот её подруга меня просто заинтриговала, даже не знаю, как сказать иначе… Может, познакомимся с ними? Только чур, моя – девочка в смешных очочках, – то ли в шутку, то ли всерьёз предложил Данила.
Молодые люди пригласили девчонок к столу и стали угощать их изысканными закусками
– запечёнными мидиями и тарталетками с кра бом и авокадо, налили по бокалу шампанского. Подружки украдкой удивлённо переглядывались: они и не рассчитывали на такой радушный приём! Сидевшие неподалёку мужчины – гости именниника наперебой старались понравиться Девочке с голубыми глазами. К ней были обращены восторженные взгляды и улыбки, а комплименты в её адрес лились рекой. В конце концов её с восхищением обступили все, кроме Данилы. Он взял свой бокал и, отведя в сторону Девочку в очочках, стал расспрашивать её:
