Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 1 - страница 9

Идиотский стереотип, но от первого впечатления многое зависит. И, пусть я была на все сто процентов уверенна, в том, что даже если я наряжусь в наряд от кутюр и обвешаюсь бриллиантами с ног до головы, меня все равно не признают «злые» старшеклассники, хотелось выглядеть достойно.

В этом году я слегка потормошила маму, уговорив ее купить мне как можно больше новой одежды на те деньги, что оставил отец. А потом хранила те пять новых кофточек с начала августа как невиданное сокровище, чтобы в первые учебные дни надевать новые вещи. Видит Бог, как мне хотелось повыпендриваться в них еще летом, когда мы прогуливались в парке с Самантой. Но я старательно терпела. Ограничивалась только тем, что перевешивала их с вешалки на вешалку и вдыхала запах новых вещей.

Немного походив по гардеробной, я решила надеть что-то под стать настроению – чисто женскую черную облегающую толстовку. У меня еще ни разу в жизни не было такой красивой спортивной кофты. Волосы завертела в шишку и выпустила вперед несколько прядей. Стоило бы нанести макияж, но я этого не люблю. Наверное, по тому, что не умею его наносить («макияжный кретинизм» – так прозвал мое неумение Тим), или по тому, что с ним жутко неудобно. Мужчины специально придумали косметику, чтобы женщины постоянно чувствовали отсутствие свободы: ни потереть глаза, ни поплакать спокойно без необходимости после поправлять макияж. Поэтому сегодня я решила ограничиться только черной тушью (со второй попытки мне удалось-таки подкрасить ресницы, а не веки). Туалетная вода, за которой мне пришлось бежать к маме в комнату, так как у меня не было собственной, была как раз кстати. Я оглядела себя в зеркале: по-моему, неплохо. Втянула живот – совсем неплохо.

Вообще-то я не такая уж и толстая. И чего людям не нравится?

Схватив сумку, я побежала вниз. Часы показали без двадцати семь. Осталось всего пятьдесят минут? Куда подевалось время? Внизу все уже завтракали. Кевин – как всегда серьезный – читал газету и одновременно намазывал тост маслом. Сегодня он выглядел особенно взрослым. Сестренка с заплетенными косичками пыталась накормить кашей своего игрушечного жирафа. Жираф уже был весь в каше, но все еще упрямо не открывал рта – с таким самое то идти в разведку – не сдаст ни под какими пытками. Даже Тим, который летом редко вставал раньше меня, был за столом, сверкал рыжими волосами и обворожительной белой улыбкой, рассказывая маме что-то смешное. Ну, сегодня-то в его понимании особый день. Тим в отличие от меня рвался в школу. Там он «популярнейший из популярных» (так он сам мне представился) – игрок школьной футбольной команды. А это многое значит среди современных старшеклассников. Ведь футбол в школе – это как действующая партия в стране. Играя за школу, ты автоматически приобретаешь вип-статус. Очередной глупый стереотип современности. Бесит.

– С добрым утром, дочь, – сказала мама, пододвигая мне тарелку с овсянкой. – Наконец-то ты спустилась. Садись завтракать.

С отвращением я посмотрела на тарелку перед собой. Лучше гвозди облизывать, нежели жевать эту кашу. И почему мама никак не может запомнить, что поедание каши для меня – это верный способ провести пару часов в обнимку с унитазом?

– Хорошо выглядишь. – Тим сверкнул зубами и пододвинул ко мне поближе тарелку с тостами.

– Нет, не хочу есть, слишком нервничаю, – поспешно ответила я, проигнорировав реплику брата, которая, наверняка, прозвучала лишь из жалости. Внутри у меня было такое ощущение нарастающей паники, что если я начну разговаривать, то окончательно потеряю самообладание. – Кто-нибудь меня подбросит? – с надеждой спросила я, оглядев братьев.