– Грег, это очень грубо. – Мне захотелось разреветься или же наорать на Грега, но истериками я могу только все испортить.
– Грубо? И правильно! Может хоть так до тебя хоть что-нибудь дойдет. Пора бы уже снять с носика розовые очки и посмотреть на все здраво.
– Снять розовые очки? – Сдерживающая эмоции струна лопнула. – А ты не пробовал снять свои очки? Ты, похоже, зациклился на том, что у нас с Саймоном что-то есть. У тебя какой-то нездоровый интерес к этому. – Теперь уже и я кричала. – Знаешь что? Я люблю его! Очень люблю. И он меня любит. Но это совсем не ровняется сексу. Ты постоянно требуешь от меня бросить его. Перестать общаться с человеком, который мне чертовски дорог. А когда я говорю, что не могу этого сделать, ты начинаешь выдумывать черт знает что! Мне вообще кажется, что дело тут вовсе не во мне. Тебя просто бесит Саймон и все что с ним связано. Именно по этому ты, как последний эгоист, так достаешь меня на его счет. Видимо, у тебя в голове не укладывается тот факт, что то, что я общаюсь с Саймоном, вовсе не мешает мне любить тебя. А ведь это не так уж и сложно было бы понять, если бы ты хоть немного постарался. Но ты уперся рогом и полностью игнорируешь все мои просьбы перестать думать только о плохом и накручивать себя. Я тебе не изменяю! Он ночует у меня, да, но мы просто болтаем и смотрим кино – великое преступление. Он обнимает меня, а я его? И что? Когда ты обнимаешь Рокси или Хлою, или еще сотню девчонок по всей школе, я же молчу! Я молчала даже, когда ты засунул язык в рот той любительнице театра Оливии. Потому что доверяю тебе. А ты? Разве я давала тебе повод думать о том, что мы с Саймоном… занимаемся сексом? Нет. Я ведь потому и вру, что прекрасно представляю, как ты все видишь. Тебе постоянно мерещится, что Саймон тащит меня в постель, хотя такого не было ни разу! Лечиться надо. Если ты не способен доверять мне, если не веришь, что я люблю тебя, то…
Зачем ты все это говоришь ему? Лжешь в глаза. Сама же понимаешь, как по-идиотски все это звучит.
– То что? – Грег так сжал зубы, что даже скулы заходили вверх-вниз. – Ну, договаривай же.
Это твой шанс, Энн. Скажи ему, что все кончено. Скажи ему, что окончательно запуталась в своих чувствах. Скажи хотя бы о том, что хочешь взять паузу, чтобы разобраться во всем.
Боже, я ужасная, но я не могу так. Мне страшно до чертиков сказать ему что-то подобное.
Ну и трусиха же ты. Просто отвратительно.
– Грег. – Я сменила гнев на милость и потянулась к его руке. – Всего-то и делов, так это перестать сходить с ума понапрасну. Я… люблю тебя. Сильно. И это… правда. – Грег так и не разжал кулаки. – Хватит злиться.
Трусиха. Это подло. И ужасно противно. Бросаешься словом «правда», хотя сама врешь напропалую. Гореть тебе в аду.
Но ведь Грегу будет так плохо, если я скажу ему, что запуталась.
– Выбирай.
– Что выбирать?
– Я или он, – сквозь зубы выдавил Грег.
– Ты что не слушал меня только что?
– Слушал. Слушал весь тот бред, что ты тут несла.
– Зачем ты так?
– Знаешь что, Энн, а не пошла бы ты куда подальше? Если тебе нравится надо мной издеваться, пожалуйста. Но я больше не намерен это терпеть. Серьезно, хватит. Хватит вам обоим водить меня за нос.
– Что это значит? – я опешила. – Ты хочешь со мной расстаться?
– Я этого не хочу. Это ты.
– Грег, пожалуйста, успокойся. Что ты такое говоришь? Я никогда… я… – Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, я прижалась к Грегу, обняв его со всей силой на какую была способна. – Я люблю тебя, сильно-сильно. Не говори, что ты меня бросаешь.
