Выбрав в качестве маскировки золотистые линзы, накладные брови и черную медицинскую маску на пол-лица, президент накинул капюшон, оглядел себя с ног до головы и довольно улыбнулся. Узнать его в таком виде было просто невозможно.
* * *
Гигантские зеленые лучи пронзали каждого, кто входил через замаскированный под ангар вход в подземный комплекс заброшенного завода. Соколов запретил охране, которая по такому случаю тоже оделась в стилистике вечеринки, приближаться к нему ближе, чем на пятнадцать метров, чтобы не распугать потенциальных гениев, чьи проекты он мечтал заполучить. Дроны с камерами в толпе были бесполезны, и Игорь не без удовольствия оставил их парить у входа.
Вскоре Соколов, смешавшись с толпой, расслабленно наслаждался ее пульсацией, быстрыми короткими разговорами, рваными движениями, вибрацией пола и густыми басами колоссальных панорамных динамиков: они опоясывали танцпол и создавали акустику наподобие церковной.
Два часа он почти без перерывов слушал заготовленные elevator speech – не слишком хорошо отрепетированные, но вполне себе внятные, учитывая состояние тусующихся здесь. Однако все предложения были совсем не тем, что искал Игорь. Его энергия стремительно уходила, он терял интерес к происходящему и маялся от непонимания, что делать дальше. Встретив нескольких смутно знакомых «шишек» в масках, он перебросился с ними парой слов. Узнать кого-нибудь конкретно Соколов не смог и просто отделался общими фразами, чтобы не выдавать себя и не заставлять людей продолжать ненужный разговор. Он чувствовал, что кокаин начинает его отпускать, и прямо на каком-то низком подоконнике соорудил и втянул еще одну дорожку. Стало легче, и президент пошел дальше, в другие залы и помещения, вновь покачиваясь на волнах искусственной эйфории.
В какой-то момент он пересекся глазами с худой девушкой в сером платье до колен и черной балаклаве. Она танцевала, неуклюже дергаясь: тяжелые мартинсы почти не отрывались от пола, но вместе с тем в ее движениях сквозила какая-то загадочная грация – или это был кокаин в крови Соколова. Судя по одежде, она принадлежала к когорте молодых и бедных – но, возможно, талантливых.
Игорь резко дернул рукой: мол, давай отойдем. Она ухмыльнулась и продолжила танцевать.
Но Соколов уже впился в нее глазами и сканировал, чтобы точно не забыть и не перепутать. Едва ли не главным критерием при выборе проектов он считал внутренний стержень их основателей. Она не ринулась к нему в надежде на инвестиции, а значит, деньги у нее есть.
Что же тогда? Она тоже инвестор? Но почему так бедно одета? Маскировка?
Пока в голове Игоря кипели вопросы, толпа постепенно подводила их все ближе и ближе друг к другу.
– Hey! – произнес он довольно фамильярно. Игорь пытался казаться естественным и совсем не обдолбанным. – It seems to me, or did we meet last year at the XRforum in St. Petersburg? I am an investor from five hundred startups.[1]
– I doubt we’ve met before,[2] – тихо ответила она и развернулась лицом к гигантскому стробоскопу.
Игорь не отставал – прищурившись, он пробирался к ней сквозь толпу, пока наконец не оказался рядом.
– Have I offended you in some way? [3] – на другом языке его голос звучал вкрадчиво и обеспокоенно.
Девушка продолжала молча танцевать – и вдруг бросила по-русски:
– В каком-то смысле да. Не люблю тиранов и лжецов.
Соколов похолодел: ему вспомнился сегодняшний разговор с министром. Нет, это какое-то дурацкое совпадение. Она не могла узнать его.
