— Меня тошнит… — прошептала она.
— От меня?! — взревел я, вставая с кресла и нависнув над ней, облокотившись кулаками о стол. Прикрывая рот руками, смотрит на меня во все глаза и мотает отрицательно головой.
— Нет-нет… от ситуации, в которую я попала, пожалуйста, меня сейчас вывернет.
— Черт… Лида!
Прибежала Лида на мой рев:
— Да, хозяин?
— Отведи ее, пока она не заблевала мне всю столовую! И проследи, я вернусь вечером.
Быстрым шагом, поправляя на себе одежду, матерясь, пошел на выход. Нажал на первый этаж, нахуй надо было тащить к себе домой, надо было к работникам поселить. Что уже говорить, по любому уже моя, зацепила меня Рыжая. Волосы просто огонь, фигурка точеная, таких еще не трахал… Вот, сучка, тошнит, значит, от меня…
- Вика -
Зашла в ванную и умылась холодной водой, меня немного отпустило, особенно, когда не вижу его перекошенную рожу. Какой же он здоровый! Эта туша меня раздавит.
Как сбежать и вопрос, куда? Почему у меня есть уверенность, что он меня везде найдет, и то, что я грозилась пойти в полицию, только испортит все. На лифте я заметила кодовый ключ по отпечатку пальца, так просто отсюда не выбраться. Нет, Вика, отсюда не выбраться, точка.
Еще раз умылась холодной водой, облокотилась о раковину, заглядывая в свое отражение в зеркале.
Спокойно, Вика, спокойно, надо усыпить его бдительность. Он, конечно же, не дурак, глупо было бы на это надеяться. Как представлю, что стану его подстилкой, так на меня снова накатывает тошнота. Дыши-дыши, Вика…
Другим ведь девчонкам удавалось сбежать из рабства, вот и мне удастся. Надо показать ему, что я смирилась со своим положением и стать покорной. Придется, Вика, придется. Благодаря дяде я в полной «ж…». Я не смогу промолчать, если он меня будет подавлять, а он будет, тут даже гадать не надо. Ладно, Вика, глубокий вдох и выдох.
— Надо просто делать, что он говорит и не огрызаться, должно получиться, — говорю эти слова вслух, но внутри себя понимаю, что вряд ли получится.
Развернулась на пятках и пошла на выход. За дверью меня ждала Лида, верный работник Оборотня.
— Скажите, Лида, я могу у Вас попросить альбом, карандаш и точилку?
— Конечно, думаю, в этом проблем не должно возникнуть, хозяин — щедрый человек, — улыбнувшись, ответила она.
— Благодарю Вас, Лида, я пойду в комнату.
— Хорошо, если проголодаетесь, только скажите.
— Спасибо, Вы очень любезны.
Ушла в комнату и сидела, пока мне не принесли два альбома и кучу карандашей с точилками, еще и ластики, видимо, бонусом. Расщедрился для своей ручной шлюшки.
Скривила лицо, уставившись на альбомы. Хороша шлюха, ничего не скажешь, я первая шлюха-девственница. У этого дуболома, похоже, все шлюхи, и девственницы тоже. Чем ему так женщины не угодили, что он всех под одну гребенку? Неразделенная любовь? Да сдался он мне, думать еще о нем, слава богу, дал передышку.
Забравшись к изголовью кровати, перебросила волосы на одно плечо, открыла альбом. Когда мне очень плохо, я всегда рисую граффити в альбоме или пишу кистью, если это холст. Холст, кисти и краски — это очень дорого, поэтому, чаще граффити. Когда мама ушла, только так из депрессии выходила. На бумаге можно показать все свои мысли и переживания. Взяла в руки карандаш, выпустила тонкой струйкой из легких воздух, прикрыла глаза на три секунды и прочертила линию на альбомном листе.
Меня всегда уносит, как в транс впадаю, стоит только карандашу соприкоснуться с бумагой, полностью захватывает. Штрих за штрихом, растушевка, закончив рисунок, смотрю на оскалившегося волка, который собирается атаковать, и осознаю, что он вот-вот нападет, а жертва я. Вдох-выдох.
