—Так, Попов! Не выдумывай, — вздернула я нос. — Делать мне нечего, как только на него пялиться. Я просто задумалась.
— Ну-ну…
— Лучше сфотографируй меня, — протянула я ему свой старенький телефон, предварительно включив на нем камеру. — Бабуля очень просила фото с линейки.
***
РОМАН.
Инга болтала без умолку какую-то чушь и задавала мне нудные вопросы, но я словно не слышал её. Отец остался позади всех, с другими отцами и мамами. Мой же взгляд намертво прилип к рыжей.
То ли я забыл, какая она, то ли она за лето изменилась — лицо стало более взрослым, черты лица все ещё мягкие, но уже не девчонки, а девушки. Даже бантики в честь праздника её не портили — наоборот. С телом тоже что-то случилось. У неё словно округлилось то, что нужно. Налилось соком и расцвело. Так бы и сжал её талию, чтобы ощутить, насколько она хрупкая и тонкая.
Стройная, яркая, вкусная…
Теперь ненавижу её ещё сильнее. Стоит мне увидеть эти рыжие косички и огромные голубые глаза, полные чистоты и наивности, как я становлюсь неуправляемым идиотом...
Красивая до дрожи в руках. И это плохо. Потому что сегодня ночью я опять не смогу уснуть.
Нежный юный бутон. Возле которого уже пытается осесть садовник.
Попов… Терпеть его не могу. Так и крутится возле неё с конца прошлого года. Бесит!
Она болтала с ним, а затем передала свой телефон. Дима взял его в руки мой смартфон и встал напротив.
— Как я выгляжу? — спросила взволнованно она.
Охренительно, чёрт возьми…
— Ты очень красивая, Катюш!
Свело аж челюсти от злости. Подмазывается к ней, индюк тупой! Сам не заметил, как я вытянулся струной, чтобы услышать её ответ на это...
— Да я не о том, — смутилась рыжая. — Не съехали ли банты, не перекосилась ли юбка…
— Нет-нет, все чудесно, — показал «класс» рукой Попов, а мне почему-то дико захотелось ему эти пальцы переломать к чертям собачьим… — Слушай, ну камера у тебя — сущий ужас! Вообще ничего не видно толком.
— Ну как-нибудь уж сфоткай, — вздохнула она. — Я бабуле обещала.
— Давай я тебя на свой телефон сфотографирую и передам тебе фотографии, — предложил Попов. — У меня хорошая камера, твоя бабуля будет довольна.
— Давай, — просияла Катя. Она так красиво и заразительно улыбается, что мне тоже всё время хочется в ответ растянуть и свои губы в улыбке. Только бесит, что улыбается она кому угодно, но не мне.
Попов вытащил свой смартфон и стал её снимать. Катя позировала, выставляла кокетливо ножки, улыбалась. Солнце играло в медных прядях, красиво переливаясь зайчиками на её волосах.
— Ром, — дергала меня за рукав школьного пиджака Инга.
— Что? — ответил я, не в силах отвести взгляда от позирующей Кати.
— Ты совсем не слушаешь меня!
— Отстань, Максимова! — отмахнулся я от неё, и девушка наконец замолчала, обиженно надув губы.
— Ну вот, — сказал Попов. — Готово.
— Получились хоть несколько фото хорошими?
— Да все, Катюнь! Какую ни открой — везде красавица. Камера любит тебя. Ты в актрисы не думала пойти?
Я опять заскрипел зубами от злости. Какие тупые дешевые подкаты… Неужели она на это поведётся?
— Да брось ты, Димка, — рассмеялась она колокольчиком. — Это не для меня. Ну, передай мне тогда фотки.
Я задумчиво переводил взгляд с неё на Попова. У него есть номер рыжей? Или они общаются в Сети? Теперь я хочу убить Попова ещё больше. И главное — он что, оставит её фотки у себя на телефоне?
— Продиктуй свой номер.
Она негромко назвала ему цифры, и он стал их вбивать в телефонную книгу. Еле подавил желание отнять его аппарат и раскурочить как следует об бетон!
