Пара секунд кажутся вечностью… а затем шаги удаляются.
Чего он хотел? Зачем стоял возле моей комнаты?
***
День проходит за днем, вот и еще неделя позади. Я как могу избегаю Ериханова, а он, кажется, меня…
Это странно, жить вот так в одном доме. Почти не обмениваться словами, фразами. Если бы не Мария Павловна я бы одичала, наверное.
Хотя, есть еще моя дорогая Настя. Мы часто общаемся по видеосвязи. С вещами, из дома мне привезли и компьютер, только отдали не сразу, спустя пару дней.
Это огромное облегчение и в то же время мука. Настя напоминает мне о прошлой жизни. Рассказывает свои обыденные новости, а у меня все болит от мысли что как раньше уже никогда не будет.
Еще моя дорогая подруга заходит к нам поливать цветы. Я всегда держала у нее запасной ключ от нашей квартиры, потому что ужасно рассеянная, иногда могла забыть его дома или потерять. Такое было и не раз.
Настя рассказывала, что недавно видела в нашем подъезде Матвея. Они столкнулись и он спросил обо мне.
– Не понимаю, как ему наглости хватило! – возмущается подруга.
Матвей… Я и забыла что произошло у нас с ним. Жуткая сцена. Если бы не Давид, мой парень бы меня изнасиловал… А я даже не сказала спасибо Ериханову. Наверное он меня считает ужасно наглой.
***
– Ты такой измученной выглядишь, круги под глазами. Так нельзя, девочка. Смотришь на тебя и сердце кровью обливается, – привычно ворчит Мария Павловна.
Я действительно ем все меньше. У меня постоянно отсутствует аппетит. Заставлять себя – не сильно приятное занятие.
Я не могу сказать что это из-за вынужденного затворничества. Мне начали разрешать прогулки. Ведь их дают даже заключенным в Гуантанамо.
Разумеется, в сопровождении охранника.
Места здесь очень красивые. Правда погода в последнее время так себе. Холодает. Начало Ноября…
Еще мне нравится плавать. В доме я обнаружила бассейн, на нулевом этаже. Достаточно большой. Поначалу очень боялась столкнуться там с Ерихановым. Но так как он много времени проводит вне дома, легко выбрать время когда его нет. И он не увидит меня в купальнике.
Хотя ему это неинтересно. И голой видел. Нулевой эффект…
***
Итак, мы с Давидом избегаем друг друга обоюдно. Его нечасто можно увидеть в этом доме. Он все время отсутствует. А если и возвращается, то ощущение что смотрит сквозь меня. Словно я стала невидимкой. Есть такой фильм, там девушка стала невидимой. Для всех абсолютно. Для родителей, друзей. Очень грустное кино. Спасение пришло только когда ее полюбил мужчина.
Романтично и пронзительно. Полюбит ли меня хоть кто-то по-настоящему? Найду ли свою судьбу?
Пока все что меня связывало с мужчинами было окрашено в грязь и черноту.
***
– Давид Андреевич просит тебя спуститься к обеду, – заглядывает ко мне Мария. Смотрит крайне недовольно. – Лилиана, пожалуйста. Давай не будем его злить. Он очень строго приказал. Настроен, так сказать, решительно. Пойдем. Я утку запекла. С апельсинами.
– Я не голодна, – вздыхаю. Ночью мне приснилась сестренка. Это было так больно, что я до сих пор в себя не могу прийти. Ужасно истосковалась. Просто умираю…
– Ты всегда не голодна. Решила так себя доконать? Смотреть больно…
Мария Павловна не сдается и продолжает ворчать, убеждать, просить… Эта женщина
способна мертвого уговорить, поэтому накинув кардиган, спускаюсь в столовую.
На сидящего за столом Ериханова, стараюсь не смотреть. Но все равно он притягивает взгляд. Сегодня он в черной футболке и черных джинсах. На плече виднеется татуировка. Не полностью, из-за рукавов футболки, только ее часть. Нечто похожее на кельтские узоры.
