Еще сестра совсем мало говорила. Стоило начать ее расспрашивать о том, как ей жилось в нашу разлуку, начинала плакать. Я пугалась и отвлекала ее, уводила на другие темы.
Но мне все же необходимо было знать… как бы ни была тяжела правда.
– С чего ты взяла, что я так думаю? – пожимаю плечами, напуская на себя равнодушный вид.
– Ну, не знаю… Ты будто смущаешься всякий раз, видя их вместе. Так вот, ничего такого. У мамы есть парень. Молодой и красивый. Моего возраста, – хихикает Кристиана.
– Даже так? Ну, хорошо, раз ей нравится…
– Давид ей тоже очень даже нравится. У них было что-то… Но очень давно. Уже много лет они просто дружат. Давид классный. Всегда мне кучу подарков привозил. Раньше мы жили бедно. Сбежали во Францию, от моего папаши. Он бил маму. Не выпускал никуда… Мы убежали, когда мне было десять. У мамы была подруга во Франции. Но она нас кинула, украла все сбережения, хотя их было совсем немного. Сука… Мама потом поквиталась с ней. Короче, Давид дал ей денег на начальный старт бизнеса. Мама отлично рисует. Картины, фрески, стены расписывает. Теперь уже сама этим не занимается, у нее большая галерея в Ницце.
– Здорово, – невольно задумываюсь о том, что видела Ериханова совсем с другой стороны. Чуть ли не монстром представляла.
– Расскажешь теперь, сама как познакомилась с Давидом?
– Знаешь его двоюродную сестру? – вздыхаю, совсем не радуясь руслу в которое зашел разговор.
– Марину? Да, конечно.
– Она встречалась с моим братом.
– Оу! Тот самый ужасный Егор! Ой, прости пожалуйста. Я о нем кое-что слышала. От самой Марины… и от общих знакомых. То есть, подслушивала, конечно. Она с мамой делилась. Извини, ладно? Теперь ясно… Как Марина, ты не в курсе? Она совсем пропала. Я слышала, как мама расспрашивала Давида… Потом они обнаружили, что я грею уши, и мне досталось.
Кристиана засыпает меня вопросами, но к счастью мы уже приехали. Она паркует свою ауди возле высокого белого здания.
– Приехали! – заявляет радостно. – Наконец у тебя будет купальник, – добавляет с обезоруживающей простотой.
– Тут не очень дорого? – спрашиваю с тревогой. – Если честно, у меня почти нет денег…
– Эй, ты чего? Давид дал мне свою голд-кард! – восклицает довольно.
– Все равно… То есть, я не могу… Что значит дал?
– Хм, почему не можешь? Я сказала что тебе нужен купальник и он дал мне карту. Ни о чем не спрашивал. Мне кажется все нормально. Сказал чтобы я себе тоже подарок от него купила. Он классный, я же говорила.
– Нет… мне это не подходит, – произношу с мукой. Меня раздирают сомнения. Эта его доброта… и в то же время раздражение, равнодушие. – Разве ты не понимаешь? Я ведь никто ему.
– Никто? Тогда зачем ему помогать? Он не добрый дядюшка. Несмотря на то, что я тебе тут наговорила… Может у тебя сложилось такое впечатление, но это не так. Давид не помогает безвозмездно. Я подумала… ну, что ты… Хм, не знаю, у тебя такое невинное личико, мне даже как-то неловко произносить это вслух. Короче, ладно. Ты разве не спишь с ним?
***
– Этот купальник смотрится просто шикарно! – восклицает, залетев в примерочную Кристиана.
После ее прямого вопроса о наших с Ерихановым отношениях, повисла длинная пауза. Чтобы сгладить неловкость, девушка потащила меня в первый попавшийся магазин. Набрала целую гору шмоток, заставив все померить. Я находилась в ступоре и машинально позволяла собой управлять, наряжать, словно Барби.
