Тут он запнулся посчитав, что уже слегка перегнул палку. Алла смотрела на него с широко открытыми глазами, судорожно переваривая наглый выпад парня. Ещё недавно она знать о нём не знала, а теперь выслушивает такое в свой адрес. В её глазах Юрик был очередным босоногим неудачником, высказавшим ей, более удачливой и продвинутой чем он, своё презрение. Перед ней сидел очередной лузер с задней парты, грызущий локти при виде таких как она.
— Да ты просто завидуешь, — тихо прошипела девушка.
Но даже сквозь её шипение он почувствовал ярую женскую ненависть. Во дела! Объект его обожаний только что подчеркнул, что у него нет ни единого шанса её к себе расположить. Да и он бы на месте Галич думал бы точно так же. Сам виноват. Незачем было вести себя как идиот.
— Чему тут завидовать? — Ни один мускул не дрогнул на его лице.
И тут он услышал то, чего так боялся:
— Тому, что такая как я никогда не посмотрит на таких как ты.
«Чёрт! Сука! Размазала!»
— Ты никакая не особенная. Ты простая лайтовая девка, витающая в облаках в надежде подцепить богатенького прЫнца. Только нормальные мужики таких как ты видят насквозь. Всю жизнь промаешься. Не найдёшь. А старость нагрянет внезапно, даже глазом моргнуть не успеешь.
Больше она его терпеть не могла. Это была последняя капля.
— Иди ты, урод! — вскочив будто ужаленная, огрызнулась она.
Последнее что он увидел был средний палец, направленный в его сторону. После этого она спешно зашагала прочь, оставив ему весь диван целиком. Довольный скоротечной победой, Юрик поудобней развалился на мягких сиденьях, закинув обе руки на спинку.
Такое вот эмоциональное знакомство. Нет, могло быть и хуже. Всё равно начало положено. Он её больно укусил. В чём он был точно уверен, так это в том, что Юрик ещё долго не будет выходить у неё из головы. Тем лучше. Поймать дикую кошечку за хвост оказалось не таким уж и трудным делом. Теперь оставалось аккуратно без лишних движений притянуть её к себе. Получится ли у него, он не знал. Но очень хотелось попробовать.
Прошло не меньше часа, как психолог покинула кабинет, заперев в нём трёх студентов. Все разговоры были окончены. Удалось ли им до чего-нибудь договориться всё ещё оставалось не понятным. Марина считала, что конфликт исчерпан, поскольку ещё вчера они с Антоном расставили все точки над i. Теперь же она раскинулась на стуле, на котором недавно сидел Виталик, и была полностью поглощена чтением какой-то книги.
От безделья страдал и сам Виталик. Теперь он прохаживал вдоль стеллажей, рассматривая их содержимое. Качающийся маятник по-прежнему работал, время от времени отвлекая его внимание на себя. Это помогало не думать о том, что на самом деле явилось причиной его присутствия в этом кабинете. Для него конфликт всё ещё оставался открытым, хотя этого совсем не хотелось. К сожалению, ни на что повлиять он не мог. Последнее слово было за Антоном, но тот издевательски молчал, будто получая от этого какое-то удовольствие.
На столе в ряд были сложены четыре комичные карикатуры. На первой изображён человек с членом на голове, закативший глаза вверх. На второй женщина с удочкой в руках, поймавшая вместо улова мужской член. На третьей снова член, только на этот раз в полный рост с ногами и руками, заглядывающий в тёмную пещеру, сильно напоминавшую женскую вагину, со словами: «Есть кто?» Четвёртая была не дорисована. Видимо, фантазия у Пираева закончилась, отчего он отложил её рисунком вниз. Довольный собственными художествами, он с умилением глядел на них, представляя лицо психолога, когда она их обнаружит.
