Керри откатил мотоцикл на задний двор и завел мотор. Наклонив голову, он несколько раз поддал газу, прислушиваясь к работе двигателя и стараясь определить, правильно ли в него поступает топливо. Потом он еще несколько минут погонял мотор вхолостую, оценивая равномерность и стабильность звука. Все было в порядке: двигатель работал как часы, без сбоев и запинок.
Наконец, удовлетворенный тестом, Керри заглушил байк и откатил его назад в гараж.
Запирая мастерскую, он взглянул на кафе, и ему вдруг захотелось выпить кофе. Разумеется, он мог просто пойти домой и заварить себе растворимый кофе из пакетика, но это совсем не то, что свежесваренный американо. Какого черта. Я просто хочу кофе.
Керри быстро осмотрел свои руки и решил, что они выглядят прилично: ему удалось стереть почти все следы машинного масла и вычистить грязь из-под ногтей.
– Идем, Скип, – позвал он своего терьера. – Выпьем чашечку кофе.
Он обогнул здание кафе и зашел с главного входа. Не успел он взяться за ручку, как дверь распахнулась настежь и оттуда торопливо вышла Эрин. Вид у нее был очень усталый. От неожиданности она вскрикнула.
– Ой, прости, я не хотел тебя напугать, – сказал Керри, чувствуя, как по его лицу расползается широкая улыбка.
Из хвоста выбились несколько прядей и мелкими завитками повисли в воздухе.
– Ничего страшного. – Эрин тронула свои волосы, словно проверяя, все ли там на месте. – Я как раз собиралась закрываться. Тебе что-то нужно? Ради бога, скажи «нет»!
И она с умоляющим видом сложила руки.
– Тогда – нет, – ответил Керри.
– Правильный ответ, – рассмеялась Эрин. – Только не говори моему отцу, что я отпугиваю клиентов, ладно? А то его хватит удар.
Она вышла на террасу и стала собирать стоявшую снаружи мебель.
– Я с этим справлюсь, – вмешался Керри, ухватившись за плетеный стул, который Эрин уже держала в руках.
– Ну, хорошо, давай так: я буду убирать стулья, а ты столы.
Эрин потянула на себя стул, но ей пришлось сделать большое усилие, потому что Керри продолжал держать его за ножки. Она приподняла брови, и ее губы тронула улыбка.
Керри опомнился, отпустил стул и взялся за летний столик.
– Как прошел первый день? – спросил он, волоча его в дом.
– Неплохо. После обеда стало совсем тихо. Не знаю, может, сегодня просто такой день, но днем кафе вообще можно было не открывать.
Они принялись складывать мебель в углу зала.
– Летом, наверное, бывает больше посетителей, – предположил Керри, придержав входную дверь, чтобы Эрин могла выйти за новой порцией стульев.
– Наверное. Но если завтра будет то же самое, я закроюсь раньше.
– А когда ты вернешься в Лондон?
Керри хотелось, чтобы его вопрос прозвучал как можно безразличнее.
– Сначала надо выяснить, что будет с папой, – ответила она. – Пока никаких изменений. Врачи сегодня соберутся на консилиум, чтобы решить, что делать дальше.
– Это хорошо или плохо? – спросил Керри, хотя знал, что ничего хорошего тут нет.
Эрин пожала плечами и помолчала, словно пытаясь подобрать нужные слова. Он увидел, как она сглотнула комок в горле.
– Я не знаю.
Керри потащил в кафе еще один столик. Ему хотелось ее как-нибудь утешить: обнять или сказать что-то успокаивающие, – но он инстинктивно чувствовал, что Эрин этого не примет. Лучше ее не трогать. Унося с улицы последний столик, он увидел на улице знакомую женскую фигуру. Она быстро приближалась к кафе и пристально смотрела в спину Эрин, уносившей последний стул.
