Моника Фигуэрола не ошиблась – бурек боснийского ресторана оказался просто великолепен. Когда она возвращалась из туалета, Микаэль Блумквист осторожно окинул взглядом ее фигуру. Двигалась она грациозно, как балерина, но ее тело… Микаэль не мог им не восхищаться и с трудом подавил желание протянуть руку и пощупать мышцы ее ног.
– Как долго вы уже занимаетесь спортом? – поинтересовался он.
– С подросткового возраста.
– И сколько часов в неделю вы уделяете тренировкам?
– Два часа в день. Иногда три.
– Зачем? То есть я понимаю, зачем люди занимаются спортом, но…
– Вы считаете, что это слишком много.
– Даже сам не знаю, что имел в виду.
Она улыбнулась, и, похоже, его вопросы ее совсем не рассердили.
– Быть может, вас возмущает вид девушки с развитой мускулатурой, вам это кажется неженственным и непривлекательным?
– Отнюдь нет. Вам это почему-то идет. Вы очень сексуальны.
Она снова заулыбалась.
– Я сейчас снижаю нагрузки. Десять лет назад я всерьез занималась бодибилдингом. Было здорово. Но теперь мне надо соблюдать осторожность, чтобы мышцы не превратились в жир и я не сделалась пухленькой. Поэтому сейчас я занимаюсь силовыми упражнениями раз в неделю, а остальное время посвящаю бегу, бадминтону, плаванию и тому подобному. Это больше отдых, чем серьезные тренировки.
– О’кей.
– Я занимаюсь спортом, потому что это приятно. Обычное явление для любителей усиленных тренировок. Тело вырабатывает определенные гормоны, и ты попадаешь в зависимость. Стоит перестать ежедневно бегать, как наступает почти что ломка. Зато когда отдаешься полностью, ловишь потрясающий кайф и чувствуешь себя великолепно. Это почти так же классно, как хороший секс.
Микаэль засмеялся.
– Вам бы стоило начать тренироваться, – сказала она. – У вас на талии многовато лишнего.
– Я знаю, – согласился он. – Меня постоянно мучает совесть. Иногда я спохватываюсь, начинаю бегать и сгоняю пару килограммов, а потом погружаюсь в какое-нибудь дело и в ближайшие месяц или два у меня не остается времени на спорт.
– В последние месяцы вы были довольно заняты.
Он вдруг стал серьезным, потом кивнул.
– За последние две недели я массу всего о вас прочла. В поисках Залаченко и Нидермана вы обставили полицию на несколько лошадиных корпусов.
– Лисбет Саландер действовала быстрее.
– Как вам удалось отыскать их в Госсеберге?
Микаэль пожал плечами.
– Обычное расследование. Нидермана обнаружил не я, а ответственный секретарь нашей редакции, или теперешний главный редактор, – Малин Эрикссон. Ей удалось выйти на него через реестр акционерных обществ, поскольку он входил в правление фирмы Залаченко «КАБ».
– Понятно.
– Почему вы стали работать в СЭПО? – спросил он.
– Хотите верьте, хотите нет, но я настолько старомодна, что являюсь сторонницей демократии. Я считаю, что полиция необходима и что демократия нуждается в защите. Поэтому я очень горжусь тем, что работаю в отделе охраны конституции.
– Хм, – произнес Микаэль Блумквист.
– Вы не любите Службу государственной безопасности.
– Я не люблю организации, не подвластные нормальному парламентарному контролю. В этом заложена возможность злоупотребления властью, невзирая на то, какими бы хорошими такие организации ни были. Почему вас интересует античная религия?
Она подняла брови.
– Вы читали книгу с таким названием, сидя у меня на лестнице.
– Ну конечно. Меня привлекает эта тема.
– Вот как.
– Я интересуюсь очень многим. Работая в полиции, я изучала юриспруденцию и государственное устройство. А до того – историю научной мысли и философию.
