Эти слова ободрили Экклезиаста. Иерусалимский поэт напоминал розу без шипов. Он был очень чутким и ранимым. И, посмотрев куда-то вдаль мимо Арна, задумчиво продолжил:
Построил себе прекрасные дома.
Посадил виноградники, цветники, сады, среда
Которых били фонтаны.
Накупил себе рабов, наложниц,
Окружил себя певцами и певицами.
Глаза день и ночь радовали сокровища.
Ни в чём, что очи мои просили, я не отказывал.
Ни от какой радости не удерживал сердце.
Но оглянулся я на дела свои, что сделали руки мои.
И на труды, которыми трудился.
И вот, всё суета и погоня за ветром.
– А я люблю гнаться за ветром. Он меня догоняет, а я его! – воскликнул Арна и продолжил уже серьёзней, – надо не горевать о том, чего нет, а радоваться тому, что есть.
– Почему страдают невинные? – загрустил Экклезиаст.
– Потому что не всё можно объяснить одним воздаянием. Все пути Творца ведут к одной цели, на благо Мира.
– Мне часто снится сон, – жаловался Экклезиаст, – что я нахожусь у вершины, но ни подняться, ни спуститься не могу.
– Надо подниматься, – сказал Арна, – потому что остановиться можно только при подъёме, но не при падении. Ты находишься на вершине своего творчества, но если гаснет внутренний творческий огонь, гаснет и сам человек. ✼ >Совершенство – это одинокая, холодная вершина, покрытая льдом, на которую взбираются исключительные личности ценой огромных потерь и лишений. Так природа награждает их совершенством и одновременно лишает обыкновенного человеческого счастья. ✼ >Если сравнить море с жизнью, обыкновенные люди – это камни, которые море постепенно размывает в однородный песок, а великие личности – это скалы, возвышающиеся в памяти людей. Но и скалы через столетия превращаются в песок. В этом и состоит вопрос времени. Когда ты читал свои стихи, – признался Арна, – у меня шёл мороз по коже. Это означает – правда – это Истина.
– А что такое Истина? – спросил Экклезиаст.
– Истина – это важнейшая категория, связывающая человека с Богом. Единственным держателем и хранителем Её является божественное первоначало Мира. Поэтому человек, говорящий неправду, отправляется в небытие.
– Я часто думал, – признался Экклезиаст, – что Бог не познан потому, что его невозможно познать.
– А ещё потому, – добавил Арна, – что быть непознанным и тайным – это великая наука управления. Ты находишься в иллюзиях. Конечно, она нужна для жизни так же, как и реальность. Отсутствие мечты губит человека.
– Откуда ты всё знаешь? Ты пришёл с неба?
– Я из страны сердечной чистоты и лучезарного отдыха. Тебе нужно идти и искать лотос, – уверенно сказал Арна.
– Цветочек, который растёт на болоте? – с улыбкой спросил Экклезиаст.
– Да, растёт на болоте, но тянется к солнцу. Вот так и надо жить.
Экклезиаст промолчал, посмотрел вдаль и продолжил читать…
«Какие великие, проникновенные стихи. И почему отцы церкви сомневались, вносить их в Ветхий завет или нет», – подумал Арна.
Экклезиаст будто услышал мысли его и воскликнул:
– Их уже просят и говорят, что она затмит все книги на свете. Я надеюсь, что они туда войдут.
«На все века, на все времена», – подумал Арна.
Он пробыл у древнего поэта всего несколько часов, но за это время между ними сложилось необыкновенное родство душ, какое бывает между людьми раз в сотни лет.
В какой-то момент Арна почувствовал, что голос иерусалимского поэта потеплел и глаза посветлели, в них появилась надежда.
