Девушка по имени Дарина - страница 13

– Да, ты права.

Поезд мчался сквозь прозрачную ткань оранжевого света, которую роняло на состав вечернее зарево.  На душе было спокойно и тихо, и даже отдаленный крик из вагона и последующий смех не вызвали у Марата никакой реакции. Вот только при каждом воспоминании о приближении Омска к его спине присасывалась новая пиявка страха, а в груди пылало приятно-щемящее чувство наступления новой жизни, которое пугало парня и одновременно восторгало его. Он помнил, что сам сознательно пошел на этот риск, и если у него ничего не получится, то во всем виноват будет он сам и никто иной. И он не мог винить Дарину. Абсолютно ни в чем не мог винить Дарину. Её нет. Есть только он – Марат. И вся ответственность лежит на нём. С этими мыслями Марат вновь провалился в сон.

Состав уже  стоял на одном из шести путей вокзала города Омска, когда Марат открыл глаза. Была полночь. Его попутчицы уже спешно собирались, и, судя по шороху и крикам, которые заполняли пространство вагона, остальные пассажиры тоже готовились покинуть транспорт. За окном, несмотря на ночное время суток, то и дело мелькали люди, идущие по своим делам.  Проводница, проходя мимо, взглянула на Марата и осмотрела Веру с Лидией Андреевной, потом осмотрела их пассажирские места и затем произнесла:

– Пожалуйста, не оставляем вещи. Пожалуйста, ничего не забываем.

Она двинулась дальше, а Марат спокойно достал сумку с верхней полки, проверил, все ли на месте и уже после улыбнулся женщине и маленькой девочке:

– Спасибо вам за эти пять часов, это было приятное соседство!

Лидия Андреевна на секунду  отвлеклась от сумок, улыбнулась в ответ парню, ответив: «Взаимно. До свидания», а потом снова стала что-то доказывать своей дочери, изъясняясь на повышенных тонах. О чем шла речь, Марату было уже все равно, он прошел в тамбур, постоял около минуты и, представив, как Дарина говорит ему: «С Богом» – шагнул на платформу.

Вокруг была пугающе другая жизнь. Не было старых деревянных домов, не было проселочных дорог – не было деревни. Был огромный ночной мегаполис, который разверзнул свои руки, зазывая в городскую ловушку без возможности вдохнуть хоть частицу свободы. Уже был поздний час, говорящий о том, что звонить по номерам, которые дал ему Григорич, не было никакого смысла, поскольку, по словам деревенского торгаша, это были именно рабочие телефоны зятя и дочери. Ну, что ж… Надо бы что-то предпринять: где-то пересидеть ночь, чтобы завтра с новыми силами попытаться сделать следующее движение.

Марат пересёк здание вокзала и, пройдя через турникеты, оказался на фактической стороне Омска.

– Марик, может, подойти и спросить у таксистов? Вдруг кто-то из них знает, где переночевать за небольшую цену? Или даже, может быть, кто-то знает, где есть какая-то работа?

– Это хорошая идея. Но я думаю, со мной никто сейчас разговаривать не будет. Смотри, какой ажиотаж сейчас у них, сколько народу приехало на поезде. Им не до меня и моих вопросов.

– Тогда нам нужно что-то поесть.

– Да, вот это сейчас первостепенная задача, – прошептал чуть слышно Марат, почёсывая макушку.

Он огляделся вокруг, внутри здания было  всё закрыто. Снаружи горели фонари, билборды, афиши, светофоры… Светились большие окна некоторых магазинов, и Марат догадался, что эти магазины были открыты и работали круглосуточно. Пройдя через небольшую привокзальную площадь, он направился к одному из них, но чтобы к нему приблизиться, нужно было перейти проезжую часть, которая была оживленной даже в столь поздний час. В их городке было всего три наземных перехода с потемневшими от времени светофорами, которые, загораясь красным, давали автомобилям знак «стой», а людям знак «можно идти, но будь бдителен, дураков полно». Для Марата это было в диковинку: здесь же светофоры были большие и чистые, да плюс ко всему, с дополнительным знаком, который загорался зеленым человечком, уведомляя пешеходов, что можно переходить. Он заметил, что по наземному переходу мало кто ходит. В основном, люди спускаются куда-то по лестнице в светлое пространство и выходят из такого же на другой стороне дороги.