Бедуины подъехали на двух пикапах «Исузу» – в каждом по трое. Из первой машины вышел молодой парень, не говоря ни слова, осмотрелся, несколько раз прошелся вперед-назад и вернулся в кабину. Минуту-другую не происходило вообще ничего. Мы с Мики, потягивая кофе, глазели на бедуинов в пикапах, они глазели на нас сквозь ветровые стекла. Наконец хлопнула дверца второй «Исузу». Мужчина в длинной белой галабие и красном клетчатом головном платке постоял, разминая кости, шумно вздохнул и двинулся в нашу сторону. К нему присоединился давешний парень из первого пикапа. Оба присели на корточки рядом с нами. Как и предсказывал Мики, они смотрели только на него, полностью игнорируя присутствие низшего существа, то есть меня. Что живо напомнило мне наш недавний визит в Бней-Брак.
Мики молча наполнил два чистых стаканчика и поочередно протянул их гостям. Гости взяли, не поблагодарив даже кивком.
– Подарил ли мне аллах высокую честь говорить с шейхом Абульабедом? – нарушил Мики затянувшееся молчание.
Старший важно кивнул. На вид ему было лет сорок-сорок пять.
– Как твое имя? – спросил он. – И что тут делает эта женщина?
– Милостивый шейх может звать меня Шахаром, – ответил Мики. – А женщина – моя секретарша. Возможно, шейх ее помнит: раньше она была с Нисо, а теперь перешла ко мне.
Бедуин покачал головой:
– Не помню. Нисо приезжал ко мне с другой секретаршей.
– Он их часто менял, – ухмыльнулся Мики. – Эта оказалась последней. Я привез ее сюда, чтобы ты убедился, что все у нас будет по-прежнему.
Абульабед отхлебнул из стаканчика и поставил его на землю.
– Не обижайся, Шахар, но вы не умеете варить кофе. И прятать снайперов тоже. Кто у тебя там наверху? – Он кивнул в направлении Зива. – Думал, мы не заметим? Вон камешки на дороге. Вот след на склоне. Вон сломанная колючка.
Мики восхищенно кивнул:
– Разве в пустыне можно что-то спрятать от бедуина? Вы тут хозяева, мы гости. А что до моего человека там, наверху, пусть шейх примет это как знак особого уважения. Кем бы я был, если бы встретил тебя с одной секретаршей?
Бедуин помолчал, взвешивая ответ, и, видимо, признал его достойным.
– Так что теперь? – спросил он. – Когда ты вернешь долг?
– Пусть милостивый шейх не сомневается: долг будет выплачен сполна, – отвечал мой муж, поедая бедуина преданным собачьим взглядом. – Скажу больше: он был бы выплачен давным-давно, если бы покойный Нисо не вел дела в одиночку. Трудно войти в бизнес, когда не знаешь о нем ровным счетом ничего. Но теперь, слава аллаху, мы с шейхом встретились лицом к лицу как два достойных друга и можем обсудить все детали. А именно: где, чего и сколько.
Абульабед снова помолчал, прежде чем ответить.
– Что ж, справедливо, – сказал он. – Где? Здесь. Мы передадим тебе товар прямо здесь, на этом месте. Чего? Как заказывал Нисо: двадцать пять длинных, пятьдесят коротких и двадцать брикетов. Сколько? Три.
Теперь надолго замолчал Мики. Когда он заговорил, вид у него был крайне озабоченный.
– Да простит меня милостивый шейх, но меня учили другой арифметике. Длинные стоят сорок косых штука. Короткие – двадцать, столько же и брикеты. Вместе выходит два миллиона четыреста тысяч. Как получилось три?
Бедуин всплеснул руками и запыхтел, как примус.
– А неустойка за опоздание? – воскликнул он. – Знаешь ли ты, сколько я должен своим поставщикам? Как, по-твоему, я буду рассчитываться с братьями по ту сторону реки? Думаешь, они не назначат мне штраф?
