Доктор Л. говорит, что постарается сообщить мне новости до выходных, чтобы я не томилась в ожидании. Не уверена, что я этому рада. Лучше уж иметь в запасе выходные, проведенные с надеждой, чем знать, что мне осталось жить на два выходных меньше.
В шесть вечера звонит телефон. Я перестала подходить к нему: душеспасительные звонки от друзей и родственников – это для меня слишком, но я стою рядом с телефоном и, прежде чем успеваю это понять, беру трубку. На том конце провода я слышу голос, из-за которого все мое тело покрывается холодным потом, а сердце начинает учащенно биться. Это доктор Л. Мой мир сжимается до размеров угла кухни, где я только что ответила на телефонный звонок. Все вокруг замирает: разговор между мамой и соседкой, заглянувшей несколько минут назад с букетом свежих цветов, и даже звуки улицы. Остаются только мое дыхание и голос доктора Л.
– Ну, Софи, я только что посмотрел снимки. Будет и официальное заключение, но… – далее следует длинный и запутанный рассказ, за которым я не могу уследить. Он, кажется, забыл, что я нетерпеливый пациент и не разделяю его страсть к науке. Он замолкает.
– Это хорошо? – спрашиваю я напряженно.
– Да, Софи, это хорошо.
Длинный, глубокий вздох. “Вы довольны?”
– Да, Софи, я доволен, но впереди еще немало трудностей. Нам предстоит еще очень долгий путь.
Крик сотрясает стены кухни семьи ван дер Стап.
На Ноодермаркт сегодня оживленно. Покупатели, продавцы, хлеб, грибы, цветы, многолюдные террасы, яблочные пироги. Уйма солнца и голубого неба. Я прихожу к кафе Winkel около часа дня. Сегодня я Дейзи. Очки от солнца, черная лента в волосах и копна длинных светлых кудрей. Я изучаю террасу в поисках парня по имени Юрриаан. Ему, как и мне, в двадцать один год диагностировали рак. Сейчас ему двадцать шесть, и он полон энергии.
Под одним из зонтов на террасе сидит и читает газету молодой человек.
– Ты Юрриаан? – Молодой человек поднимает глаза.
– Нет.
– О, прости, – я отхожу и сажусь в глубине террасы.
– Софи? – на меня смотрит пара темных глаз. – Привет, я Юрриаан. Мы раньше не встречались? Ты мне кажешься знакомой, – интересно, Софи ли он узнал под этими очками и париком. Он садится рядом со мной. Три поцелуя в обе щеки. На Юрриаане голубая футболка, не слишком мешковатая. Идеальный фасон, подчеркивающий великолепное тело. На ногах – пара “найков”, а в рюкзаке – куча дисков. Волосы беспорядочно свисают вокруг красивого лица. Сложно поверить в то, что когда-то он рассекал по улице совершенно лысый и без бровей. Я просто теряю голову.
Снова смотрю на его густые брови и длинные кудрявые локоны. Выглядит многообещающе.
Мы заказываем минералку и решаем разделить друг с другом кусок яблочного пирога со взбитыми сливками. В любой диете для раковых больных говорится, что рак питается сахаром, так что я по возможности избегаю сладостей. Но сегодня я праздную результаты своего сканирования. Сразу после заказа мы переходим к главному.
– Юрриаан…
– Пожалуйста, зови меня Юр, – должно быть, привилегия собрата по раку.
– Это было тяжело?
– Да, можно сказать и так. Химия не работала, так же как и радиация. В конечном итоге им удалось его сдержать.
– Сдержать?
– Ага. Врачи сами не могут все до конца объяснить… Он просто перестал распространяться.
– Ох. Но он ушел?
– Нет, он все еще в моем теле. Как я и сказал, они сами ничего не понимают.
