«Утро наступило, стоило только солнцу просто напомнить о своём существовании. На дворе ещё было серо, но мать уже бежала на двор. Девочка рванулась вслед за ней, хватаясь за платье женщины.
– Нани! Папа не в первый раз не ночует дома. Может, его задержали пастухи? Он ведь иногда им помогает, когда они просят его о помощи…
Но мама её не слушала. А остановить рвущуюся изо всех сил женщину Мария не могла. Только у калитки мама на мгновение замерла, прижав руки к груди. Она унимала рвущееся из груди сердце. В её опухших от слёз глазах читалась надежда, растущая с каждым лучом солнца.
– Да, ты права, доченька. Извини. Но вот только что-то на сердце не спокойно. Вчера, перед уходом, он снова выпил лишнего. А в таком состоянии…
Женщина сжала руками платок, накинутый ей на плечи. Девочка тихо вздохнула. Она помнила вчерашний день, словно он застыл во времени, и утро ещё не наступило. Родители снова о чём-то поспорили, затем разговор перешёл в крик и соответственно в ссору. Так у них бывало, но всё всегда кончалось вполне благополучно. После крепкой ссоры отец напивался и уходил куда-нибудь прочь. Мама плакала и ждала его у окна. Через пару-тройку часов отец остывал, и возвращался обратно. Молча ложился спать, оберегаемые счастливыми руками матери. А наутро в доме снова воцарялся мир. Теперь же отец ушёл на всю ночь. Это тоже беспокоило девушку. Но, чтобы ещё больше не тревожить мать, она скрывала свои чувства и старалась всячески подбодрить родительницу.
– Мамочка, папа любит нас. Он обязательно вернётся. И ты снова будешь корить себя за то, что не спала всю ночь, маялась, и совсем вымоталась. А кто будет готовить отцу завтрак?
Забота об отце в их доме было превыше всего. И хотя папа сердился, когда мама подкладывала ему самые лучшие куски еды, и говорил ей, чтобы она лучше отдавала бы их дочери, поведение матери от этого не менялось. Она всегда в первую очередь думала об отце, а потом уже о дочери.
– Да… Завтрак… – женщина встрепенулась. – Он, стоит думать, вернётся голодным…
Она повернулась и сделала шаг по направлению к дому. Девушка вздохнула, надеясь, что всё-таки смогла успокоить мать. Но тут они обе услышали звук чьих-то шагов, приближающихся к дому. Женщина снова рванулась к забору.
– Пётр! – она резко открыла калитку. Но по каменным плечам матери и звонкой тишине, девушка поняла, что происходит что-то не так. Она выглянула из-за её плеча и увидала незнакомца. Весь его вид говорил, что он ингуш, а значит, скорее всего, пришёл из аула.
Мужчина смутился оттого, что ему не дали подготовиться к встрече. Его рука повисла в воздухе, так и не совершив удара по дереву. Он медленно опустил руку, и вцепился в шапку, которая уже прочно лежала в другой руке. Мужчина явно нервничал.
– Здравствуйте, Асланбек Ваха3! – поприветствовала мать незнакомца. И отодвинулась от прохода, одновременно жестом руки приглашая войти. – Петра Алексеевича нет, но вы можете подождать его в доме. Он скоро должен вернуться.
Незнакомец замялся, явно не решая войти. И Марию сразу охватили дурные предчувствия. Это имя она уже слышала в родном доме, а по приметному описанию – заметный шрам внизу подбородка – догадалась, что их посетил сам староста аула. А это значило, что произошло что-то важное. Может, снова срочно понадобился отец, а точнее его специальные навыки? От этих мыслей в душе девушки затеплилась надежда.
