– Классический случай аутизма – полное отсутствие аналитического мышления.
Поэтому слова Дональда крайне ее удивили.
– Аутизмом? Глупости! При аутизме отсутствует правильное аналитическое мышление, а ты умный, с тобой интересно.
– А вот отец верит этим чертовым врачам, – внезапно сорвавшись с места, Дональд в возбуждении забегал по веранде, – он хочет, чтобы они пичкали меня таблетками. Для чего мне пить таблетки? Из-за того, что меня утомляют идиоты, которые вокруг на каждом шагу, и я не желаю с ними разговаривать?
Настя осторожно согласилась:
– Я тоже не люблю говорить с идиотами, но иногда приходится. Но неужели из-за этого тебя заставляют принимать лекарства?
– Я не хочу ничего пить, и меня никто не заставит. Но врачи следят за каждым моим шагом.
– Следят? – поразилась Настя. – Они что, никуда тебя отсюда не выпускают?
Дональд высокомерно вскинул голову.
– С какой стати? Я не желаю никого видеть, но я свободный человек, хожу и езжу, куда захочу.
– Тебе хорошо, а меня родители вообще никуда одну не выпускают.
– Когда мне хочется, я еду на свою виллу в горы или в маленькое кафе на том берегу озера – сижу на веранде и слушаю музыку. Ты любишь Вивальди?
– Я… я больше Моцарта. Но вообще я редко слушаю классику, – честно призналась она, – у меня дома на дисках всякая попса.
– Я приглашаю тебя как-нибудь съездить со мной в мое кафе. Мы будем пить кофе, смотреть на горы, слушать Вивальди и Брамса. Это навевает безумные мысли, хочется взлететь и никогда не опускаться на эту землю.
– Ты так красиво говоришь, Донни, – восхищенно заметила Настя, – но я не смогу, к сожалению, папа и мама меня не отпустят.
Неожиданно он улыбнулся.
– Смотрю, у тебя тоже жизнь не сахар. Но, возможно, мы что-нибудь придумаем, чтобы тебе помочь.
– А ты не мог бы сначала помочь мне найти свой отель? Я ведь сказала, что заблудилась – не помню ни названия отеля, ни улицы.
Дональд весело вскинул брови.
– Обязательно помогу. Так вы приехали на этот идиотский конкурс? Как твоя фамилия, говоришь?
– Воскобейникова. Мой папа – Андрей Воскобейников.
Позвонив по телефону, Дональд назвал в трубку фамилию своей гостьи, сказал еще несколько слов, потом повернулся к Насте и, протянув ей руку, помог подняться.
– Все выяснили, сейчас я тебя отвезу.
– Ой, Донни, спасибо, ты меня просто спас.
Автомобиль остановился у лестницы, ведущей на веранду, шофер почтительно распахнул дверцу. Дональд, усадив Настю в машину, отстранил его и сказал тем вежливо-высокомерным тоном, каким обычно разговаривал с окружающими:
– Благодарю, Том, вы свободны, я сам отвезу эту леди.
– Да, сэр, – шофер послушно отступил.
Они доехали до отеля минут через десять. Затормозив, юноша легко выбрался и важно распахнул перед Настей дверцу машины. Она внезапно вспомнила о своих потрепанных джинсах и покраснела. Дональд, задержав ее руку, спросил:
– Так до завтра?
– Не могу, я же тебе сказала – родители меня вообще никуда не пускают. И потом, мне еще задачи решать.
Дональд тихо и нежно засмеялся.
– Не волнуйся, я выберу время, когда твоих родителей не будет в отеле. А задачи покажешь – мы их вместе решим.
– Нет, Донни, я не смогу, ты не знаешь мою маму. Может, мы потом когда-нибудь увидимся, или я оставлю свой электронный адрес, и ты напишешь – если мне включат Интернет, конечно. Спасибо за все, ты мне очень помог.
Внезапно Дональд побледнел, и глаза его вспыхнули.
