– Хорошо, – ответил Костя, перестав улыбаться. – Обещаю.
Он протянул руку и попытался дотронуться пальцем до носа Янки. Она поймала палец губами и чуть прикусила. Костя несколько секунд любовался получившейся картиной.
– Дурочка, – наконец сказал он и тихо засмеялся. – Ай! Янка, мне же больно!
– Сейчас я тебе покажу, что такое боль! – пообещала она.
И обманула.
Мама оставила Янке квартиру, сиротство и Бричикова в качестве опекуна. Он приехал, пахнущий чем-то противно-приторным и замелькал «по делам». Организовал похороны, поминки, уладил все «бумажные вопросы», со всеми обо всём договорился и лишь тогда нашёл время пообщаться с Янкой.
– Привет, – сказал он.
– Ага, – кивнула Янка.
– Я вроде как теперь твой опекун. Не в смысле по бумажкам, а так. Лезть к тебе в жизнь не собираюсь. Доживёшь до восемнадцати, и помашем друг другу ручкой. А пока буду помогать, если попросишь.
– А если не попрошу?
– Значит, не буду. Я и без того занятой человек. Просто когда-то я знал твою мать и был ей кое-чем обязан, потому и приехал.
– Чем обязан?
– Может, когда-нибудь расскажу.
– Точно не будешь лезть?
– Обещаю.
– Тогда договорились.
Они пожали друг другу руки, и Янка впервые со смерти матери вздохнула чуть свободней.
– Нам он только помешает! – убеждал Бричиков.
– Костя ничем не мешает.
– Это пока. А как ты ему объяснишь, откуда у тебя деньги?
– Он не спрашивает!
Янка сложила руки на груди и отвернулась.
– Пойми, сейчас не то время. Нам остался всего один рывок. Последний. Большой куш и разбегаемся в разные стороны.
– Так чем Костя нам в этом мешает?
– Он поедет за тобой куда угодно, не задавая вопросов? – Бричиков испытующе посмотрел на Янку. Она промолчала. – Не знаешь? Рекомендую узнать.
– Посмотрим, – буркнула Янка. – И вообще, это не твоё дело.
– Моё! – жёстко отрезал Бричиков. – Сейчас это наше общее дело. Мы с тобой пока ещё в связке. Хочешь ты того или нет.
Янка собиралась сказать, что не хочет, но не смогла. Бричиков в своё время изменил её жизнь, и сейчас она уже не представляла её другой.
Осень на целую неделю решила сделать перерыв, неожиданно подарив ноябрьское потепление. Костя и Янка гуляли по парку, а под ногами шуршала опавшая листва.
– Ты можешь ответить мне на один вопрос? – спросила Янка чуть отстранённо.
– Могу.
– Тогда ответь честно: если бы я тебе предложила убежать вместе со мной неизвестно куда и, самое главное, ни о чём не спрашивать и делать всё, что я скажу. Чтобы ты тогда сказал?
– Не знаю. Ты же не спрашиваешь.
– Считай, что спросила.
Она остановилась и развернула Костю лицом к себе. Он улыбался, как обычно. Янка нахмурилась и требовательно посмотрела ему в глаза.
– Я жду.
– Такие вопросы сразу не решаются.
– Дурак! – Янка отвернулась.
– Ну вот, опять ты всё усложняешь.
– Да, усложняю! Потому что у тебя всё выходит как-то слишком просто. Ты хоть раз сделал что-нибудь, чтобы «усложнить»?
– Я переехал к тебе – сказал Костя.
– О, да! Это, наверное, было суперски сложно!
Костя промолчал, и Янка поняла, что он не пойдёт за ней. Слишком много сложностей. Куда больше, чем просто переехать к одинокой девчонке, которую смог заинтересовать. Косте хотелось «жить вместе и чтоб было хорошо», а Янка жаждала большего.
– Иди-ка ты на хер! – сказала она.
– Что?
– Что слышал! Иди. На. Хер… Хотя нет. Я сама пойду. Вещи как-нибудь зайди забрать.
Янка высвободила руку и пошла. «Ну, давай же!» – думала она, – «Догони, останови, скажи всё, что хотел сказать! Ну!»
