– Ыыыыы, – говорит Янка, пытаясь вдохнуть. – Ыыыыыаааауууу.
– Крепко дерёт, да? – спрашивает грязный мужик, забирая у неё кружку. – Но зато согрелась. А сейчас ещё больше согреешься.
Он начинает расстёгивать штаны, но торопится и никак не может справиться. Янке смешно, и она себя не сдерживает.
– Заткнись! – злится мужик.
– Пошёл ты…
Резкий удар по щеке. Что-то солёное во рту. Внутри просыпается злость.
Янка хватает мужика за грудки и смотрит ему в глаза. «Всё!» – выдыхает она.
И всё.
Мягкие знаки она вставляет в каждый глагол, не утруждая себя проверкой.
– Голубушка, – говорит доктор, забирая у неё бумагу. – Голубушка, если у вас проблемы с орфографией, это не значит, что вам нужна помощь врача.
Доктор смеётся, и Янка смеётся вместе с ним.
– А вы клёвый, – доверительно говорит она.
– Знаю, – отвечает доктор. – А теперь можно я вернусь к работе? Насколько я понял, с вами всё нормально.
– Хорошо, – говорит Янка. – Просто люди вокруг твердили, что я больная.
– Завидовали, – усмехается доктор. – Здоровье у вас, дай бог каждому.
Янка выходит из больницы и идёт дальше. Просто так. Надо же что-то делать.
Эклер она берёт, когда продавщица отворачивается. Люди подсознательно хотят, чтобы у них что-то украли и сами создают возможность. Надо только разглядеть и воспользоваться.
Янка и пользуется.
Она бредёт, откусывая по чуть-чуть, и размышляет, где сегодня переночует. Вариантов много. Все квартиры города. Нужно только попросить сказать «А». Вот только расколдовывать назад Янка не умеет, а потому, уходя, говорит: «Живите, как обычно». Хотя многие и без этого так живут.
Неожиданно из пустоты выныривает серый человек и останавливается рядом с ней. И Янка не помнит, куда она идёт и зачем ей эклеры. Зато вспоминает, что Бричиков мёртв.
Пакостно.
«Юность окончена», – подумала Янка.
Она не знала, какой вывод должен последовать за этой фразой. Может, и никакого. Сидела на остановке, мёрзла и ждала автобус. Вокруг мёрзли другие люди, но Янке не было до них никакого дела.
Юность окончилась, и автобус, который ждала Янка, должен был отвезти её во взрослую жизнь.
«Если красный – всё будет хорошо. А если синий – плохо», – загадала Янка.
Автобус оказался серым, и она этому не удивилась.
Янка старательно рисовала последнюю букву. Окончив, критически её осмотрела, но осталась довольна. Рядом она изобразила штакетник, табличку и лилию на снегу.
Сидя на кровати в гостинице, Янка меланхолично перелистывала страницы и смотрела.
Напротив «А» – пустые глаза. Напротив «Б» – обнажённая девушка. «В» – могила с крестом…
Дойдя до последней страницы, Янка заплакала. Неожиданное осознание всего того, что она сделала, вся её недолгая история, уместившаяся в тонкой тетради, ударили тараном, сломав выстроенную стену безразличия в один момент.
Это был очень долгий урок, ценой во множество жизней. И теперь надо было сделать правильные выводы.
«Главное, чтобы не зря. Чтобы Бричиков и другие не зря…»
