– Что там, по-твоему, происходит? – спросил Гуров напарника.
– Может, все-таки гулянка? – с надеждой в голосе предположил Крячко. – Не хочется думать о плохом. Зайдем или подождем немного?
– Давай так, Станислав! – решительно предложил Гуров. – Я иду туда и пытаюсь предварительно понять ситуацию и оценить возможность побеседовать с этой Анной Вячеславовной Левченко. А ты… Покрутись тут вокруг, осмотрись на всякий случай. Мало ли…
– Ну да, – согласился Крячко. – Когда пропадает человек, который ехал к женщине, как-то возникают опасения по поводу этой самой женщины. Представь, а если он ехал к ней с крупной суммой денег. Она знала об этом. По дороге его грабят и убивают.
– Если он вез деньги ей, то убивать и грабить не стоило, – возразил Гуров.
– А если не ей? – многозначительно улыбнулся Крячко. – Ладно, не будем фантазировать.
Крячко отъехал от коттеджа, а Гуров, бросив взгляд по сторонам, неторопливо двинулся к коттеджу Левченко. Крячко еще более неторопливо вышел из машины, запер ее и внимательно осмотрелся. Зря оружие не взяли, подумал он. Хотя ехали ведь лишь допросить возможную свидетельницу. Улочка была тихая, и сейчас на ней не было видно ни одного человека.
Забор коттеджа был низким, чисто декоративным, и Гуров, в принципе, мог перемахнуть это ограждение даже без помощи рук. Но он аккуратно открыл калитку и шагнул на территорию. Небольшой газон, две клумбы с цветами, что-то вроде петуний. Основной двор с задней части, понял сыщик и чуть помедлил, прислушиваясь к голосам, раздававшимся со второго этажа. Голоса вполне мирные, дружелюбные. Говорят о каких-то работах… или какой-то работе. Она что, рекрутинговое агентство держит?
Лев поднялся на крыльцо, открыл дверь и вошел в прохладу небольшого холла с камином у дальней стены. На первом этаже царила тишина. Сыщик, стараясь сдерживать нетерпение, медленно стал подниматься по деревянной резной лестнице на второй этаж. Дверь налево, дверь в конце, а посередине – открытая настежь дверь, и оттуда слышатся голоса. Смеются… Уже хорошо.
Засунув руки в карманы и старательно изображая из себя скучающего мужчину, Гуров двинулся в сторону открытых дверей. Что-то ему подсказывало, что в доме гости, что все, вместе с хозяевами, заняты чем-то интересным и его появление не вызовет шока. Возможно, не все гости между собой и знакомы. Все же целых три машины у входа. Сделав шаг в большую комнату, он непроизвольно замер на пороге. Да, тут до него никому не было дела. Наверное, оглянись сейчас кто-то из присутствующих на дверь, все равно было бы не до незнакомого мужчины, настолько все увлечены обсуждением… картин. Это была мастерская художника. И художником была наверняка сама хозяйка. Вон та молодая женщина с серьезными грустными глазами и очень профессиональной улыбкой на лице. А эти гости… кажется, они обсуждают, какие картины выбрать для участия в какой-то выставке.
Сыщик, стараясь двигаться плавно и не топать ногами, переместился к противоположной стене мастерской, где на самого разного вида стульях и табуретах были расставлены картины. Никто не заметил присутствия постороннего, а может, хозяйка посчитала неизвестного водителем кого-то из гостей, а тактичные гости, в свою очередь, посчитали неуместным замечать мужчину в доме художницы. Имеет же она право на личную жизнь, на приватность…
Мысли о цели своего визита как-то странно отошли на второй план. Гуров смотрел на полотна и не мог понять, можно ли видеть мир в таком цвете. Нет, краски те же, но слишком утрированные. Голубее небо, зеленее трава… Но впечатления лубочной живописи не возникало. Наоборот, глубина цвета и пространства завораживала, как будто смотришь на пейзаж и погружаешься в него до состояния ощущения параллельности миров.
