Девять окон восходящего Солнца - страница 13

Окдар взял ремень в руки.

– На нем какие-то узоры, – заметил он удивленно. – Крючки и закорючки. Невероятно! Возможно, это она и есть…

– Кто она? О чем это ты?

– Змея, которую искали люди марзибана, рыская по всем домам. Шаруры ведь и к нам приходили. Помнишь?

– Помню, – ответила Айлин. – Странно. Этот ремень хранился в черном рабате, в нашей старой лачуге. По словам твоего отца, он издавна передавался по наследству старшему сыну в качестве оберега. Еще змея эта таит в себе какую-то тайну, которая откроется тому, кто увидит, как она кусает себя за хвост. Но для того, чтобы это произошло, нужно раздобыть какой-то чубук, вроде короткой трости. Больше мне ничего не известно. Мы пережили тяжелое время, когда узнали, что тебя бросили на «Плечо страха». Я надела этот ремень в надежде, что нам поможет его таинственная сила. Кто знает, может быть, это он помог тебе спуститься с башни невредимым. Страшно стало жить в этом городе. Очень беспокойно. Кушаны, кажется, делают все, чтобы город покинули жители, населявшие его испокон веков.

Окдар посветил на ремень лучиной, и в змеиных глазницах что-то блеснуло.

Мать заметила немой вопрос на его лице и сказала:

– Это блеснул солнечный камень шама.

Однажды в храме Атропата, в верхнем городе, Окдар уже видел подобный камень. Некий странник, вращая в руке перстень с кристаллом, демонстрировал сходящиеся на стене лучи. Он тогда рассказал об этом камне много интересного. С помощью этого кристалла мореходы ориентируются в облачную погоду днем, когда не видно солнца. Точка схождения лучей, пропускаемых этим кристаллом, позволяет безошибочно определять положение светила за облаками. Отсюда и название – солнечный камень.

Недолго думая, Окдар в ответ достал из свертка кинжал и показал его матери. На его рукояти была изображена змея, кусающая себя за хвост. И снова змея… Айлин была удивлена странному совпадению.

Окдар надел ремень, заткнул за него кинжал, а сверху повязал холщовую повязку, которую подала ему мать.

– Теперь это будет их местом, – сказал он. – У меня появилась еще одна загадка – ремень.

– Да, вот еще что, – произнесла мать, когда он уже готов был бежать. – Вдали от родной земли сходись лишь с надежными людьми.

Ему показалось, что она ищет любой способ, чтобы отсрочить неизбежное расставание.

– А как узнать, надежен ли человек? – спросил он на всякий случай.

– Стань подозрительным… У надежного человека всеми частями тела движет свободный дух. Смотри одновременно на губы и глаза. Они не в состоянии лгать сообща. Так смотрел твой отец. Его глаза всегда были к говорящему ближе его ушей. Потому и боялись все… Все, кроме меня!

Сказав это, она гордо улыбнулась. И в этой улыбке он узрел тихую грусть – вечную спутницу расставаний.

***

Окдар выбежал на веранду, перескочил через поручень и побежал обратно к рыночной площади. Днем здесь вновь выставят на продажу съестные продукты, различную домашнюю утварь и шелковые полотна с изображениями небесных светил, сцен охоты и поединков борцов.

Ветер, поменявший свое направление, дул с юга, и рыбой уже не пахло. Юноша пересек рыночную площадь и, обогнув место захоронения некоего святого4, вновь оказался рядом с башней. Стражники еще спали. Лунный свет упал на каменную плиту у входа, и он в который уже раз прочел затертое предписание: «Вступающий в храм, дотронься до своей тени на земле, и ты узнаешь известное мне!». Говаривали, что написал ее некий странствующий старец, посетивший когда-то этот город. Никто уже и не помнил, когда это было. Остались от того времени только эта надпись, а также огонь, зажженный им в храме.