– Привет, – сказала Валя, – ты что так долго возишься? Еще и вправду дождь пойдет.
Она засмеялась, и подружки, окружавшие ее, засмеялись тоже.
– Он, наверное, испугался, – сказала одна из них.
– Ага, и сейчас сбежит, как заяц, – поддержала ее другая.
– Или петь не сможет, – добавила третья.
Однако Валя не разделила их веселья, и потому смех быстро прекратился.
– Ничего он не испугался, правда, Шейнис, – обратилась она к Исаю. – Ну что? Идем?
Исай, чувствуя на себе десятки насмешливых взглядов, зашагал вслед за Валей. Когда они спустились с высокой лестницы Дворца и оказались на улице (что характерно, все еще освещенной солнцем), Исай окликнул Валю:
– Подожди минутку.
Ему надо было найти Володю. И почему он опаздывает?
– Мы чего-то ждем? – поинтересовалась Валя, и в этот момент Исай заметил друга, выходившего из Дворца.
– Уже нет.
Тем временем Володя подошел:
– Ну где вы болтаетесь? Я вас жду уже полчаса.
– Ты тоже в парк, что ли, собрался? – поинтересовалась Валя, окинув невысокого Володю насмешливым взглядом и многозначительно остановив его на гитаре.
– А что? Сегодня туда пускают только по удостоверению из Дворца пионеров? – не растерялся Володя.
– Хм, – усмехнулась Валя. – Я вижу, вы серьезно подготовились. Ну что ж, поглядим.
Теперь за Валей шагали уже двое молодых людей с гитарами. Оба старались не смотреть на ее уверенную (если не сказать самоуверенную) походку. Тем не менее, неравнодушный взгляд, как магнитом, притягивало к Валиным упругим голеням и к юбке, колыхавшейся в такт ее шагам.
…
Исай приступил к занятиям в хоре с понедельника, однако все пошло не совсем так, как он ожидал. Во-первых, репертуар, исполняемый хором, был скучноват. Во-вторых (а может, и во-первых), Валя так и не призналась, понравилось ли ей их выступление. Она сказала, что не их первых и не их последних она прослушивает, что поют они недурно, но репертуар никуда не годится, и вообще ей надо подумать. А в-третьих (и это было самое обидное), Валя с тех пор ни разу не проявила к Исаю интереса. Он был на полголовы выше своих сверстников, и потому его сразу определили стоять рядом с Валей. Но даже это не помогало – Валя пела, не обращая на него никакого внимания, а после занятий уходила в сопровождении подруг или других ребят.
После месяца таких занятий интерес к ним у Исая начал угасать. Весь ноябрь он ходил на секцию, думая лишь о том, под каким видом перестать это делать. Просто взять и больше не приходить? Исключено: неудобно перед их руководителем Юрием Ильичом, и вообще глупо: зачем тогда записывался? Но были у его колебаний и более существенные причины, в которых не так-то легко было себе признаться: обида, ущемленное самолюбие и ревность, и их обратная сторона – странная зависимость от Валиного присутствия и тот особый вид злости, что заставляет говорить «ах, так!» и, преодолевая все, идти вперед – до победного.
Вскоре Исай действительно стал любимым учеником у Юрия Ильича. Ему давали исполнять сольные партии чаще других, его прочили на место старосты хора и на роль главного организатора итогового мероприятия в конце учебного года и даже поручили разработать часть сценария для постановки. А Валя по-прежнему не обращала внимания на его старания и достижения.
Шел декабрь месяц, приближались новогодние каникулы. Снег не таял с конца ноября, и казалось, что зима царствует уже давным-давно. Репетиции с Володей стали реже. Анна Карповна, их классный руководитель, организовала литературный кружок, в который Исай сразу же записался. Чтение книг, особенно стихов, и занятия в литературном кружке настолько его увлекли, что походы во Дворец пионеров вдруг отступили на второй план.
