«Сейчас или я сделаю последнее усилие и вытащу ее отсюда или вместе помрем от удушья, если она еще жива конечно». Почувствовав испуг самосохранения Покровский на секунду замер, в голове вновь застучало «Оставь ее, остаавь», легкие выворачивало в жутких спазмах.
«Что же, геройствовать так до конца». Он схватил деревянную столешницу закрывающую тело пострадавшей знакомой, подняв уже бездыханное тело и поволок наружу. На улице этот шоссейный воздух, с примесями отработанных газов и бензина самой заправки, показался Филиппу кристально чистым. Он положил женщину на асфальт в десяти метрах от входа и силы его стали покидать, он упал рядом, и черная пелена поглотила его окончательно.
Очнулся он, как понял, в салоне скорой помощи над ним сидела женщина в белом халате, а рот закрывала маска для вентиляции легких. «Слава богу, они здесь» подумал он про врачей неотложки и вновь погрузился в глубокий сон, в темноте он видел ту женщину в старом платье, она подошла к нему сквозь туман и протянула руку, больше ничего он не видел, мрак захватил все в его голове.
Запах грязного белья и фармакологических препаратов резко ударил в нос, сознание возвращалось в тело, а с ним все прелести физиологических ощущений, таких как боль в грудной клетке, мышцах и желудке. Черт, что же так больно дышать? Лежал он на больничной койке в общей палате, палата была рассчитана на шесть пациентов, но занятых было четыре. На соседней кровати лежал мужик с бородой и читал какую ту книгу детективного жанра, скрестив ногу на ногу.
– извините, где я- первое, что хотелось узнать ему это куда же его все таки увезли, чтобы сообщить отцу. Бородатый посмотрел на него отложив книгу:
– в больнице, где же еще, – он продолжил читать, – Пирогова, если название нужно, – он поправил свои очки и погрузился в расследование автора.
– благодарю, – Филипп попытался подняться, но головокружение вернуло его обратно и чуть не заставило вывернуть содержимое желудка.
«Отлично, теперь еще и встать не могу, надо найти мобильник». Покрутив головой, что в принципе тоже было не просто из того же головокружения, своих вещей он не увидел, возможно их взяли врачи на сохранение. Через пятнадцать минут в палату вошел не молодой человек в белом халате и сразу присел к нему на кровать, врач был лет сорока маленького роста и с очевидной небритостью на лице и легким запахом алкоголя.
– добрый день, как себя чувствуете? – в руках он держал планшет для записей.
– спасибо, получше, скажите сколько я был без сознания? Женщина жива? Где мой телефон, мне надо позвонить, сообщить отцу где я, —
– вас доставили вчера вечером, а сейчас одиннадцать часов утра, телефон и все остальное у нас, возьмете на стойке первого этажа, головокружение ощущаете? – он не смотрел на Покровского, уткнувшись в планшет, вопрос про женщину он проигнорировал.
– немного, так что с той женщиной на заправке жива ли она?
– ах да, та женщина, – он сделал паузу – брюнетка с многочисленными переломами, к сожалению, она скончалась, не приходя в сознание, вы родственник ей? – он не отрывался от планшета, все время записывая что-то в обходной лист.
– нет, – в голову ударил очередной приступ, предметы лихорадочно заметались по палате, но показывать этого он не хотел.
– скажите раньше обморочные приступы у вас были? – он оторвался от своих записей и посмотрел на Филиппа своими красными, после вчерашнего, глазами.
