Девятая жизнь Луи Дракса - страница 19

Я снова громко щелкаю языком. На этот раз получается.

– Как думаешь, может, иногда ты совсем капельку рад полежать в больнице?

– Вы хотите сказать, что я нарочно туда попадаю?

– Нет, Луи, я этого не говорил. Я имею в виду совсем другое.

И тут мне хочется разбить аквариум с водой и морскими ракушками, который стоит у Переса на столе, и посмотреть, как осколки и ракушки разлетаются по комнате, и увидеть толстое лицо Переса.

– А скажите, мсье Перес, я ведь типичный Дерганый Ребенок?

Он смеется:

– Луи, таких не бывает.

– А теперь? – спрашиваю я после того, как Перес заканчивает прибирать. Он щеткой собрал в совок воду со стеклом, вытер пол своей гейской тряпкой, залепил порез пластырем, а потом позвонил Маман на мобильный и сказал, что придется закончить пораньше.

Мы сидим и ждем маман.

– Луи, о ком ты думал, когда разбивал аквариум? На кого был направлен твой гнев?

Снова ха! Вечно он твердит про «гнев». «Твой гнев». Он что, не может подобрать в словаре другого слова? Почему бы не сказать «самоедство»?

Звонят в дверь, наше время закончилось, и тогда я спрашиваю:

– А правда есть такие таблетки, от которых у женщины не будет детей? Каждый день принимаешь по таблетке из маленькой зеленой пластинки, в ней двадцать одна таблетка, крошечные такие, и хранятся в секретном месте?

Он смотрит на меня, как будто я Чекалдыкнутый.

– Да, Луи, такие таблетки существуют. Называются «контрацептивы». А почему ты спрашиваешь?

– Мне просто нужно знать. Я поспорил.

– В школе?

– Да, с мсье Зиданом, учителем. Я говорю, что есть такие таблетки от детей, а он говорит, что нет.

Перес задумывается на минуту.

– Может быть, ты нашел эти таблетки и теперь их глотаешь?

Я тоже притворяюсь, что задумался. Все думаю, думаю и думаю целую минуту. А потом снова щелкаю языком.

– Может, и глотаю. А что от этого бывает?

Маман говорит, что детям нужны правила и определенность. Нужно говорить детям правду. И дети тоже должны говорить правду – нужно все рассказывать врачам про свои неприятности. Нельзя ничего сочинять, лишь бы напугать других. Ты не представляешь, как трудно иметь ребенка, с которым вечно что-то случается. Все время душа уходит в пятки. Взрослые тоже иногда плохо поступают. Если тебя обидит взрослый, нужно сказать об этом другому взрослому, которому ты доверяешь. Я всегда буду рядом, Лу-Лу. Я и теперь сижу возле твоей кровати, и когда я сжимаю твою руку – вот так – может быть, ты чувствуешь.

– Ее необязательно слушать, – говорит Густав. – Возьми да отключи. Расскажи мне еще про себя, мой маленький джентльмен.

– Со мной однажды кое-что случилось.

– Где?

– В Парке «Парижский Диснейленд».

Зима. В выпуске погоды обещают двенадцать градусов, а к середине дня – до пятнадцати. Подует южный ветер, и на севере Франции он войдет во фронт низкого давления. Следовательно, на 65 процентов есть вероятность ливневых дождей, которые пройдут завтра и в понедельник, поэтому, выходя на улицу, не забудьте зонт. «Парижский Диснейленд» раньше назывался «Евро-Дисней». Но Папа́ говорит, «Евро» не прижилось. Поэтому «Евро» отбросили, и получился «Парижский Диснейленд». А потом еще добавили «Парк», чтобы стало можно употреблять спиртные напитки. И вот – абракадабра! – люди повалили толпами, потому что в брошюре написано: волшебный мир, в котором много-много королевств, особенно Страна Открытий с Космической Горой и многими другими сенсационными приключениями. Это волшебная мечта, идеальное место для семейного отдыха, даже если у вас не семья, а просто мама, папа и мальчик с хомяком. Мы с Папа́ приехали в Париж на скоростном поезде «ТЖВ» и живем в гостинице «Санта-Фе» все выходные. Пусть Маман с Мухаммедом отдохнут дома, потому что мы с папой мужчины, а двое мужчин на одну маму, да еще на все выходные – это перебор, и от них может разболеться голова.