В Одинцовский район ехать было часа полтора, так что было время поговорить. В салоне мы были втроем. Настенька уткнулась мне в плечо, задумчиво перебирая мои пальцы своими.
Скоропалительность происходящего зашкаливала. Память снова услужливо окунула меня в школьные воспоминания.
Зимой занятия начинались затемно, так нам не лень было прийти в класс пораньше, чтобы вывернуть лампочки под потолком и положить на цоколи мокрую промокашку. Лампочек было десять. Первый урок начинался в восемь, в восемь пятнадцать тухла последняя лампочка, и весь класс благополучно спал полтора урока. Потом… потом вызвали родителей…
За окном пролетали автомобили, почтительно уступая дорогу двум абсолютно черным машинам с номерами МО.
Кубинка. Одно название заставило подобраться. Настя заинтересованно смотрела по сторонам.
– Петр с ребятами уже на территории, осматривают комплексы, – выдала РИН, хохотнув на реакцию вздрогнувшего Михаила, и лаконично подытожила: – В холле мама Анастасии и Виктор Яковлевич.
Машины остановились у гостиницы, над входом в которую висела надпись с ожидаемым названием «Маршал». Михаил открыл дверь, подал Анастасии руку. Следом, собрав все наши вещи, вышел и я.
Оба почти бегом заскочили в двери гостиницы. Оставшись один, я с интересом посмотрел вокруг. Самим мной интересовались крепкие парни, которые старались не светиться, скрываясь в тени машин. Вздохнув, я шагнул за парочкой в двери новой действительности.
В холле картина была поинтереснее. Михаил что-тоговорил стайке девушек, почтительно наклонившихся к нему и изредка бросавших заинтересованные взгляды на семейство Анастасии. На меня посмотрела высокая, яркая блондинка. Под улыбку Михаила она направилась ко мне – вернее, попыталась, так как ее действия мгновенно пресекла Анастасия.
– Дорогой! Иди к нам, мамá просто сгорает от любопытства! – и, надев личину хулиганки, продолжила: – Миша, что же Валерий Павлович-тос авоськами?
В тишине холла громко упала на пол челюсть ничего не подозревавшего Михаила. Анастасия встряхнула волосами, небрежно сбросила шубку на руки остолбеневшего Виктора Яковлевича и направилась ко мне размазывающей конкурентку походкой, моментально заполнив своим сиянием все пространство и сверкая всеми гранями женского таланта. Я лишь успел увидеть обалдевшее выражение лица ее маменьки.
Подхватив под руку, проказница потащила меня к очаровательной паре, все еще находившейся в ступоре. Аккомпанементом происходящему служили смешки пришедшего в себя Михаила.
– Знакомьтесь, это мой Палыч! – почти припечатала меня Анастасия. – Татьяна Игоревна – моя мама, про Виктора Яковлевича я тебе рассказывала.
Передо мной стояла женщина с большой буквы – без лишней косметики яркая, стройная, изящная. Тщательно уложенные волосы, брючный костюм, карие пронизывающие глаза и улыбка, говорящая о мгновенно принятом мировом решении.
– Мне Настенька вас так и описывала, рада познакомиться, – произнесла она бархатным голосом и протянула ухоженную руку.
Я же, со всей галантностью, соответствующей ситуации, осторожно взял пальцы и, наклонившись, приложился губами. В ответ получил благосклонный взгляд уже заинтересовавшейся женщины. Затем вложил ладонь в лапу Виктора Яковлевича и тут же попал в тиски мощи этого огромного человека.
– Рад знакомству, – прогудел мужчина.
К нам подошел улыбающийся Михаил, подсказал куда пройти и сообщил, что, хоть время и позднее, ресторан к нашим услугам.
