Из двухэтажного кирпичного домика с золотистой двускатной крышей, с одной стеной, скорее всего – северной, уже безнадежно замшелой пушистым буро-мглистым мхом, в котором располагалась простенькая автомастерская, о чем свидетельствовал широченный красочный, ярко-синий баннер с коряво начирканными золотистыми буквами, выскочил еще один механик и размерено приблизился к урчащему грузовику. Мураш мягко открыл наполированную до глянца дверцу авто нараспашку и живо протянул, сидящему там, мигающий красными и желтыми огоньками мини-цилиндрик. Удивленный водитель посмотрел на улыбающегося товарища, осторожно взял срочное письмо и спокойно, без замешательства, отправился, ничего не говоря, в мастерскую, чтобы ознакомиться с посланием. Освободившееся место в авто занял новый муравей. Прямиком через всю автостоянку по утрамбованной серо-рыжеватой щебеночной насыпи торопился красно-зеленый почтальон. Как только он приблизился к родной спецмашине, полукруглому «универсалу», нетерпеливо ждавшей его у самого въезда у автостоянки, с нежно-журчащим двигателем, дверь распахнулась, и он плюхнулся на переднее сиденье. Отвечая на вопрос помощника-водителя он, жестикулируя, указал, видимо, дальнейшее движение, и через секунду автомобиль почтовой службы тронулся с места. Медленным ходом, выезжая с парковки, машина пропустила двух веселых пешеходов – Эйва и Афта, которые шли и оживленно разговаривали.
Красно-зеленое пятно – униформа почтовика, мелькнувшая пятнышком где-то сбоку, снова воскресила в памяти Эйва утреннюю встречу. Кратковременное течение его мыслей было прервано восклицанием Афта:
– Эйв, все очень здорово, отлично так, что мы встретились! Слушай, я очень-очень рад! И-и-и… ну, ты не обижайся, понимаешь, мне дальше – никак! Ну, никак уже… Надо уже бежать, надо обратно. Не хмурься, хорошо? Ну-у-у, времени уже много…
– Да-а-а, ну ты чего? Как это? Да, все нормально, все отлично! Я понимаю. Я тоже очень рад, что мы пересеклись! Чудо какое-то случилось!
– Если хочешь, если получится, точнее, смотри сегодня в половине восьмого на Девятнадцатом канале. Вроде да, в полвосьмого, если не ошибаюсь… нас всех покажут. А сейчас надо бежать! Ага? Ну, давай…
– Посмотрю. Обязательно посмотрю, обещаю.
– Смотри, конечно же, давай. Обязательно смотри, да-а-а, и скажи Ронду тоже, тоже пусть смотрит. – Афт протянул горячую и слегка влажную лапку на прощание. – Ну, будь здоров! Береги себя и… и всегда верь в светлое будущее, как бы тяжко, как бы уж совсем дерьмово не было в жизни! Свидимся еще, надеюсь. И про маршрут «работа-дом-работа» – тоже, кстати, подумай!
– Постараюсь!
– Подумай-подумай, есть некоторые варианты, которые надо просто поискать, может… может, что изменишь! – и Афт озорливо подмигнул.
– Конечно, свидимся! Жизнь – она непредсказуемая! – ни Эйву, ни Афту не хотелось прерывать неожиданную приятную встречу. – Знаешь, я очень хочу еще с тобой как-нить поболтать за жизнь. Встретимся как-нибудь?
– Да, поболтаем. Время только выбери. Пиши мне.
– Напишу. Только куда писать-то?
Их последние фразы вылетали подобно реактивным ракетным выстрелам – эмоционально, звучно, быстро, хлестко. Нескончаемая минута расставания неприлично затягивалась, и каждому надо было бежать-торопиться по своим рабочим делам.
– Слушай, через сеть найди меня. Я на 44-ой улице живу. Блок номер четыре и квартира – тоже четыре.
