− Неотразимой, − прошептал Роннан с таким благоговением в голосе, что я испытал приступ «испанского стыда».
Мы молчали некоторое время. Идти оставалось ещё далеко, а моё красноречие иссякло. Наконец, не выдержав долгой тишины, становившейся гнетущей, я потребовал:
− Теперь твоя очередь.
Роннан кивнул, поджав губы, и произнёс после небольшой паузы:
− Причиной появления при Неблагом Дворе стало обвинение в убийстве моего дяди.
Я ожидал чего угодно: неудачной интрижки, скандала… но не этого.
− И ты… Виновен?
Он опустил глаза, потом опять вздохнул, бросив короткий взгляд вправо:
− Разве что косвенно.
Вновь повисла неловкая пауза. Наконец, я разозлился:
− Послушай, почему нужно тянуть всё, словно клещами? Я рассказал о Раде, как ты просил!
Он расправил плечи, гордо вздёрнув подбородок.
− Ты наверно не в курсе, но селки при внешней холодности, очень страстные натуры во всём, от игры до любви, – сказал он вместо ответа, − Такова наша природа.
Сэллан помолчал, стиснув в руке эфес длинного кинжала с очень красивой золочёной русалкой.
− Случилось так, что я ненамеренно оскорбил дочь Оаннеса – Альдигитру. Не хочу сильно вдаваться в эту историю – она очень неприятная. Замечу лишь, что дочь морского правителя хоть и обладает изощрённым умом, но не слишком привлекательна внешне – во всяком случае для меня. В её лице преобладают рыбьи черты: круглые глаза, мелкие острые зубы, губы отсутствуют, как и нос. Считаю, для того чтобы стать чьим-то мужем, необходимо, как минимум не испытывать отвращения к невесте. Я своего преодолеть не смог.
Он вновь замолчал.
− Так тебя что, хотели женить на костлявой треске – дочери правителя оанов? – не выдержал я, − А дядьку-то своего, зачем грохнул? Он слишком настаивал?
Роннан вздрогнул и возмущённо воскликнул:
− Я никого не убивал!
− Так в чём дело? Рассказывай, не тяни кота за хвост!
− Моя мать – шестая жена Оаннеса, − наконец нехотя произнёс он, − Альдигитра – его дочь от предыдущего брака. Отец погиб, когда я был ещё маленьким: совсем его не помню. Оаннес не стал мне близким. Возможно, у него слишком много собственных детей от пяти предыдущих браков… Может, дело ещё в чём… В общем, меня воспитывал дядя, вдали от трона. Странное совпадение: когда одной из дочерей понадобился жених, обо мне немедленно вспомнили, призвав ко двору. Мама хотела этой свадьбы не меньше Альдигитры, но… Я уже назвал причину отказа.
Он опять протянул длинную паузу.
− А убийство здесь при чём? – его манера зажимать информацию уже порядком раздражала.
− Дядя вступился за меня, сказал, что нельзя принуждать молодых людей к женитьбе против воли. Альдигитра очень оскорбилась, кричала, проклинала. А на следующий день дядю нашли мёртвым с моим кинжалом в груди.
− И тебя так легко обвинили в убийстве человека, который заменил отца и заступался? Очень странно, по крайней мере! Неужели мать…
− Мама за спиной Оаннеса договорилась с королевой Тианиель, чтобы она приняла меня к своему Двору. Кинжал посчитали неопровержимым доказательством. Отсутствие мотива ни для кого не послужило причиной для оправдания. Мама мне верит, но доказать ничего не может. Кинжал видели все: до того случая я не расставался с ним. Так что, как понимаешь, путь в родной дом мне заказан.
− Пока не найдут настоящего убийцу, − заметил я.
− Учитывая, что с момента смерти дяди прошло уже около двух лет, разыскивать настоящего убийцу никто не собирается. Очень удобно: «козёл отпущения» найден, так зачем лишний раз мутить воду?
