– Сколько лет, сколько зим, уважаемая Диана Алексеевна, – улыбается мне Артем. Он смотрит на меня будто кот на сметану. Так и читается в его взгляде, «съесть – не съесть». А мне становится жутко. Я невольно отвожу взгляд. Снова вспоминается тот яркий осенний денек, когда Артем, стоя напротив меня в бестолковом серо-фиолетовом свитере, предложил мне сходить в кафе. А я смотрела на него и думала: «Конечно же нет. Ведь он потратит последнее». Я знала что Артем работает много и постоянно. Он один из немногих студентов, кто подрабатывал санитаром. Сначала в морге, потом в гнойной хирургии…
Да, Артем не боялся работы, мне кажется он не боялся ничего. А еще он страшно уставал. Я видела это по его синякам под глазами. Олег же воспринимал эту борьбу за лучшую жизнь с негативом и насмешкой. Нельзя сказать что мой муж злой или высокомерный человек. Я думаю, проблема крылась в антипатии. Такая возникает внезапно, без очевидных причин, на уровне подсознания.
Когда речь заходила об Артеме, Олег всегда его высмеивал, критиковал… Он считал что человек, который в условные двадцать с гаком только поступил в медицинский ВУЗ, никогда не добьется успеха. Что Артем скорее сопьется или попадет в тюрьму. К тому же, ведь были у него проблемы с законом! А просто так ничего не бывает.
А теперь я смотрю на Артема и понимаю… Что Олег чувствовал подобное развитие событий. Чувствовал этот стержень, который не позволял Артему спать на парах, хотя хотелось. И ходить на работу, вместо выходных.
Сейчас загнанной лошадью чувствую себя я.
– Да, столько лет прошло с момента нашей последней встречи, – киваю, стараясь не показывать свое смущение, – Даже странно. Вы же тоже хирург, а нигде с вами не пересекались… Даже потеряла вас из виду.
Что я несу?! Зачем я говорю все это? Однако Артем казалось бы доволен. Он качает головой, затем произносит:
– Ну так я же работал много лет в Британии, потом в Швейцарии. Сразу уехал после завершения обучения…
А я вспоминаю как Олег пришел как-то раз и начал рассказывать, что якобы Артем отправился в какой-то «Мухосранск» работать медбратом. Якобы ничего у него не вышло с карьерой. А все его научные работы оказались «филькиной грамотой». Неожиданно. И кому верить? Но демонстрировать сомнения я не рискую. Выразительно киваю и, поймав жгучий взгляд его карих глаз, восклицаю:
– Мы никогда не сомневались в ваших талантах!
– Я так и знал! – кивает, довольный, спрыгивая со стола, – Прекрасно помню то беззаботное студенческое время.
А тут уже явный подкол. Ничего беззаботного в случае Артема там не было. Но не мне спорить. Я киваю как болванчик. А он продолжает:
– Кстати мне вас охарактеризовали как ценного работника, что к вам очередь на месяц.
– Да, очередь есть всегда, – киваю, стараясь не думать что мне устроит Олег. Уж что ему точно не понравится, что меня похвалили, а ему вспомнили про косяки. И все в рамках одного собрания. И главное кто это сделал? Артем!
– Это хорошо, что у нас есть образец настоящего медицинского работника. Кстати вы в свое время получили почетный статус «московский врач»…
А вот это уже неожиданно. «Московского врача» я получила еще до декрета, когда работала в одной из государственных клиник. А Артем это знает. Значит интересовался мною? Моей карьерой?
– Да, я уже и забыла про это, – откашливаюсь.
– Скромность не всегда украшает, Диана Алексеевна, – подмигнув мне, Артем переключается на другую тему. А я, аккуратно посмотрев на Олега, понимаю: недоволен, очень недоволен!
