Говоря о войне и мире необходимо учитывать непреложный факт гибели людей по чьей-то злой воле с определенной порчей человечности от "жира" мирского лжеблагоденствия. Тем более, что психологически более важно не устранять конфликты бытия или раздувать воинственные сентенции и кризисы, а использовать их в созидательных благодеяниях. При этом все оказывается более важным вопрос и ответ на него: "Как?", а не "Чем?" Можно этот самый "жир" бытийный использовать в созидательных моделях мироздания. При условии, если он идет во благо людей на фоне здравых смыслов творческого удавлетворения запросов жизни и обретения человеком достойной самости.
Тогда такие меры нравственного воздействия со стороны сообщества, как международный суд, имеет реальную опасность распространения прецедента отказа от мира. Вряд ли разумными действиями можно назвать, например, Нюрнбергский процесс над военными преступниками или программу "улучшения человека" трансгуманизмом, поскольку при этом теряется реальная основа мира и созидания. Куда в таком случае идти простым людям, живущим своим трудом? Наказание не должно быть целью, куда более важно не допускать его в свете мирных инициатив и их социетальной актуализации.
В плане "порчи от жира" интересна психологическая "теория атрибуции" Л. Пелтона с ее выраженным "когнитивным диссонансом" и сильной зависимостью личности от внешнего воздействия. Главным образом нематериального, но не идущего в ассонанс с рекомендательными установками внешней самоорганизации процесса мира. В этом случае прослеживается тупиковый дебаланс между объективным и субъективным, что характерно для типовых искажений и даже субъективистских извращений психологических характеристик личности. Кроме того. зависимость от внешних обстоятельств свидетельствует о непреодолимой преграде перед личностной субъективностью на пути к миру и социальности, затрудненности функционирования биосоциального потока.
Диалектическая психология мира считает, что распространенное в бытие подчиненность авторитету есть недиалектический концепт бессилия человеческого сообщества и в особенности его цивилизации, который подавляет самостное выражение внутренней самоморганизации от человека. В данном случае само сообщество и даже государства вряд ли выступают в качестве авторитетов развития мира и существования в целом. Это скорее пример из навязанной И. Джейнисом одиозной доктрины о "групповом мышлении", где сама личность должна выглядеть и выступать в качестве зомбированного и запрограммированного механизма в групповых мотивах и интересах. Это ли не порча от "жира" тех, кто выдвигает такие доктринальные требования подвижек человеконенавистничества, якобы, в интересах группового мира?
Понятно, что стрессовые расстройства субъективности в результате потрясений, например, террористических актов, вызывают отчуждения. Однако разве можно делить сам мир на негативный и позитивный, как это делал Й. Галтунг в своей известной доктрине. Планета едина, а то, что ее мир не берет, это уже субъективизм. Отсюда пресловутые модели "речевых образов" или альтернативные войны. которые ничем не отличаются от войн настоящих. Отсюда исходит межэтническое непонимание диалектических канонов существования с соответствующим психологическим ущербом социетальности. Вообще, существующая моральная психология однобоко рассматривает вопросы аффектации субъективности.
