Die Kante und das Kind - страница 14

1

Подобно нашкодившему мальчишке, который услышал возвращение матери домой, Дитфрид, сверхаккуратно закрыл входную дверь, чуть громче добежал до калитки и, также сверхаккуратно, закрыл калитку. Он простоял на месте ещё где-то с полминуты, после чего начал отходить от дома на юг. В сторону леса…

Уэрзтерц спал богатырским сном, в то время как Dnum-Notna-Straße, точно Мюнхен во второй половине сентября, шумела, гремела и напоминала ближайшим соседям о своём существовании самым гнусным образом – шумом.

Этот шум и разбудил Дитфрида. Он проснулся от звука, с которым взрывается пачка не самых мощных петард, попутно снося взрывной волной, почётного возраста секвойю. Взрывается и сносит прямо под ухом… Дитфрид почти успел пожалеть, что открыл окно на ночь.

Неприятный холод мельком, словно молния, прошипел в мальчике и утонул в его крови. Этого мгновения было достаточно, чтобы Дитфрид оделся и направился в своё место медитаций… В Розеделцкий лес.

2

Ветер приятно щекотал тело. Дитфрид специально надел свою старую, немного неудобную, коричневую кофту из замши, на голый торс. Ощущение лёгкого, но плотного тепла и почти ежесекундный холодок – финальный десяток гвоздей для крышки в гроб сонливости.

На подмогу ветру, пришёл моросящий дождь. Эта деталь была лишней, но к счастью, мальчик уже почти вышел из посёлка и добрался до дороги в лес.

Лес мог укрыть его даже от грозы. Даже от наводнения. Будь такая возможность, Дитфрид жил бы в этом лесу. Если бы у него были деньги выкупить кусочек земли там… или весь лес, в идеале. Самый опасный зверь в лесу – это обыкновенный уж. Дитфрида там даже никто не тронет… «…а вот и он.».

Мальчик вышел на усыпанную тёмно-серым гравием дорогу и смотрел в лес… и на лес. Ветер, тем временем, перестал щекотать и перешёл к избиениям… но мальчик был только рад. Сонливость была похоронена без почестей и уступила место трепету. Ещё немного, и в организме забурлит адреналин…

Дитфрид сжал челюсти и кулаки. Сделав несколько тяжёлых вдохов и выдохов через нос, он сорвался и со всех ног устремился в изумрудно-малахитовый дом.

3

После попадания в лесные владения, мальчик пулей пролетел в левую сторону от дороги, мимо деревьев…

Всё, он на месте.

Здесь дождь уже практически не чувствовался. Холод стал чуть острее и от того, ещё приятнее.

Дитфрид несколько минут стоял неподвижно, после чего направился вглубь. Мховое одеяло под ногами успокаивало. Лёгкий шаг гарантировал спокойную прогулку. Этой прогулки должно было хватить, чтобы глаза мальчика привыкли к темноте, после короткой пробежки. Когда же они привыкнут, мальчик пойдёт на поиски… чего-нибудь.

«Наверняка удастся набрести на что-то интересное и таким образом, провести время с тройной пользой…» – размышлял Дитфрид.

Мох сменился на выползающие из-под земли, древесные корни. Дождь продолжал усиливаться, продираясь даже сквозь хвойные варежки. Вода несколько раз ослепила Дитфрида, но он продолжал углубляться. Одежда прилипла к телу, руки и ноги замёрзли и побелели. Дрожь то и дело разряжала тело в ритме метронома… мальчик, тем не менее, шёл вперёд как заведённая игрушка. Такой же механизм он использовал, когда совсем ребёнком ловил ящериц, чтобы откусить им хвост.

Он ходил около ближайшего оврага и по лужайке, в поисках рептилий. Змей ловить ему не хотелось, так как они жутко воняли и обвивали своим обоссаным телом руку… Ящерицы же были практически безобидными. Они кусались, но Дитфриду было от этого только щекотно.