Диггерские рассказы, тайны московских подземелий - страница 14

– Странно, пахнет как в метро – сказал Василий.

– Откуда ты знаешь, как в метро пахнет? –спросил Редбулл

– Да я почти каждый день на нем в институт мотаюсь, ни с чем не спутаешь.

– Хочешь сказать, что по этому лазу можно попасть в метро? – продолжил Редбулл

– Откуда мне знать… Но запах как из тоннелей на станциях, если близко к нему на платформе подойти…

Снова раздалось нытье Левы: – Ребята вы задолбали, я хочу назад. Давайте возвращаться!

– Тихо! Тихо! – полушепотом произнес Василий. – Вы слышите?

Ребята замолкли, и в практически полной тишине – услышали из «лаза» шум, который ни с чем нельзя было спутать. Это был шум проходящего метропоезда…

Через какое – то время шум снова повторился. И, через минут десять, стало ясно, что шумы возникают регулярно с одинаковой периодичностью.

Не стоит забывать, что этот залаз был для ребят первым и абсолютно неожиданным. Все трое были под огромным впечатлением, а Лева уже чуть ли не истерил. Решено было вылезти через близлежащую шахту, откуда пробивался дневной свет. Редбулл поднялся по лестнице, верх шахты венчал прямоугольный лючок. Лючок оказался полностью открытым. Ребята оказались в каменном мешке с дверью. Дверь была старой, но закрытой довольно надежно. Однако не намертво. После нескольких усилий и толчков дверь стала ходить вперед-назад с той стороны, где она открывалась, и ребята увидели, что она закрыта мотком проволоки. После определенных усилий проволока была изнутри размотана и в лицо ребятам ударил дневной свет… А дальше был пожалуй шок…

– Мужики, смотрите где мы! Мы ж на улице …….! Мы ж эту будку тыщу раз проходили…! Кто бы мог подумать!!!

Радостнее всех был Лева, он издал истеричный смех, и произнес: – Сваливаем!

Прошло некоторое время… Все трое снова были в будке. И снова спустились по шахте вниз. А Редбулл и Василий поползли на четвереньках по «лазу» с фонарями. Крик изумления вырвался из уст Редбулла первым увидевшим метротоннель … а потом проходящий поезд. Лева тоже не удержался и, мандражируя, сам пополз по «лазу» смотреть на «метро». Все были в восхищении, иное слово было сложно придумать…

…Вскоре особняк снесли и стали строить современный бетонопластик. Вход в подвалы стал недоступен. (или сегодня они обрели новую жизнь?) Будка с маленькой шахтой была закрыта на замок. Но дело было положено…

Как – то Василия часов в 12 ночи разбудил телефонный звонок. У телефона был Лева, который просил срочно включить один из каналов ТВ.

– Включай быстрее, Редбулл уже в курсе, потом созвонимся.

И повесил трубку.

Включив нужный канал, Василий увидел человека в каске, который рассказывал про подземные московские коммуникации. Его звали Вадим. Несмотря на то, что с утра предстояла сдача экзамена, Виталий посмотрел передачу до конца, и что – то в нем проснулось… Так же, как и в Редбулле, и в Леве. Тогда они еще не знали что…

С этого все и пошло – поехало: подвалы, коллекторы, теплотрассы и прочее.

Но метро не давало покоя. Тот лаз из будки и системы старинных подвалов, был ничем иным, как вентиляцией, возможно старой, первых лет постройки метрополитена… Но главное, что она выходила в метротоннель, точнее в пятачок ведущий в метротоннель, под самым потолком на высоте метров 5-6. Но чувство, с которым из лаза можно было наблюдать проносившиеся внизу поезда, было ни с чем не сравнимо.

Можно сравнить диггерство со своего рода краеведением. Изучение собственного края, своей малой родины. Только в недрах. А чем недра хуже? Там напластования истории, технического разума и смекалки, а подчас и исторические артефакты, самые что ни на есть живые. Остатки старой посуды и монеты, ядра и пули…в общем, всякая всячина. Сами по себе подземные проходы и есть во многом история. История Москвы во всем объеме – улиц, районов, зданий, переулков, дворов, мануфактур и людей. Но под землей вся эта история пропитана особой, ни на что не похожей энергией соучастия в этих земных процессах. Взгляда на них с другой точки зрения. Так сказать, чувство соприкосновения. Особенно, когда что – то открывается впервые, или же было законсервировано на долгие десятилетия, и вот уже в наше время открывается исследователями вновь. И такое бывает. Все дело в желании поиска. Желании открытий. И само собой определенная тяга к старине, любовь к родной истории. Отсутствие боязни испачкаться в суровых, скажем по мягче, грязях подземелий. И, конечно же, интерес. Как и в краеведении, диггерством движет, безусловно, интерес. Интерес нормальный, здоровый, свойственный людям с известного нам еще доисторического периода. Пока есть этот интерес – человечество будет развиваться, и уверен, хотя бы избранная часть его достигнет своего предназначения.