– Буду через пять минут, жди у подъезда, – и сбросил вызов.
Приехал даже раньше. Я толком и свежим воздухом не успела подышать. Вышел из тачки, осмотрел меня и сжал в объятиях.
– Вид у тебя болезненный, – потрогал мой лоб и свел грозно брови.
– Просто устала, голова болит, – сжала глаза пару раз, но не помогло.
Мы с визгом выехали со двора, распугивая местных бабулек. Но голова моя была забита другим.
– Дома Саид, ответишь на пару его вопросов, – говорит мне, а сам смотрит на дорогу, – я буду рядом.
– Хорошо, – не особо представляла, какого рода вещи его интересуют.
Разве что Ритка, но от той что-то давно нет вестей. Насторожилась. А ведь и правда, обычно она достает меня звонками, а тут внезапная тишина. Надо будет навестить ее завтра.
Подъезжаем к дому, один из охранников передает моему мужчине конверт. Тот не особо им интересуется, но держит в руках. И уже в квартире он взял нож и вспорол конверт. Достал какие-то фотографии. Нахмурился. Сжал их всмятку и кинул мне под ноги. Посмотрела вниз. А на снимках обнаженная я лежу в обнимку с Игорем. И дата. Стоит сегодняшнее число.
– Когда это было? – цедит сквозь зубы мужчина. Кулаки сжаты, словно вот-вот ударят меня.
– Сегодня, но… – дыхание перехватывает от того, каким бешеным взглядом он смотрит на меня.
От страха делаю шаг назад. Становится тяжело дышать. Невыносимо находиться под прицелом его ненависти и бушующей ярости. Но я стою и не шевелюсь.
– Скажи мне, что это монтаж, – произносит почти с мольбой, но ядовито. В меня впиваются иглы. Проворачиваются под кожей, причиняя дикую боль.
– Нет, но… – пытаюсь сказать, но голос немеет, а горло перехватывает спазмом.
– Решила спрыгнуть? – оскаливается зверем, в глазах ни грамма тепла. – Или на двух стульях усидеть, шлюха? Или с мужем помирилась, а? И трубку поэтому не брала?
– Всё не так, Игнат, – шепчу и отхожу, боясь отхватить, – я хотела тебе сказать…
– Убирайся, – читаю по губам, но ни слова не слышу.
– Что? – ненавижу себя за этот жалобный тон, но ничего не могу с собой поделать.
– Убирайся, – голос холоден, глаза его лед.
– Игнат, – жалобно протянула к нему руки, надеясь, что он хотя бы выслушает меня.
– Уходи, Юлия, – он сделал шаг назад и прикрыл глаза, – пока я не убил тебя.
– Выслушай, прошу тебя, – дрожь в голосе пугала меня саму.
Он врос мне под кожу, не вырвать. Во всем теле моем боль, агония.
– Саид, – прорычал мой мужчина. Нет, уже бывший мужчина. И от этого так больно внутри, что хотелось вырвать свое глупое сердце.
– Что? – недовольно пробурчал его сонный брат.
– Отвези эту, – сжал зубы, хотя видно, что хотел сказать, – ее домой.
Затем посмотрел сквозь меня и кинул пачку денег.
– Считай это откупными и никогда не попадайся мне на глаза!
Глаза злые, метают молнии. По моей щеке покатилась слеза, и я всхлипнула. Но он лишь отвернулся, и мне лишь оставалось смотреть на его удаляющуюся спину.
– Пойдем, – Саид как-то странно посмотрел вслед брату, затем взял меня за локоть, – его лучше сейчас не злить.
Я переставляла ноги машинально. Не соображала, что происходит. Щеки в слезах, в глазах муть.
– Что случилось? – усадил меня, сел сам и завел машину.
Я не могла говорить. Держала в руках фотографию. Самую провокационную. Я лежала на спине с закрытыми глазами, а надо мной Игорь. Сверху накинута простыня. До чего же мерзко. И кто-то ведь делал эти фото, вдруг приходит мне в голову мысль.
